У таджиков какая религия: Религия в Таджикистане. Ислам: суннизм и шиизм

Религиозные культы и верования у таджиков.

Дата:
Август 13, 2009
Автор: ИАЦ МГУ

Зарождение религиозных верований таджикского народа относится еще к эпохе каменного века. Как свидетельствует ритуальное погребение мальчика-неандертальца, найденное в одном из гротов южных отрогов Гиссарского хребта, первые представления о потустороннем мире и зачатки фантастического объяснения реально существующего мира, которые легли в основу возникновения религии, появились еще в эпоху мустьерских общин, населявших территорию Таджикистана 50-40 тыс. лет тому назад. Памятником древних магических обрядов являются рисунки мезолитической эпохи (около 10 тыс. лет тому назад), открытые в гроте Шахты на Памире. Минеральной краской на стенку грота здесь нанесены изображения животных, пронзенных стрелами, и человека, замаскированного под птицу. Рисунки, обнаруженные на Памире, донесли до наших дней образец магических охотничьих обрядов, связанных с первобытной религией.

Источник: ИСАП

Зарождение религиозных верований таджикского народа относится еще к эпохе каменного века. Как свидетельствует ритуальное погребение мальчика-неандертальца, найденное в одном из гротов южных отрогов Гиссарского хребта, первые представления о потустороннем мире и зачатки фантастического объяснения реально существующего мира, которые легли в основу возникновения религии, появились еще в эпоху мустьерских общин, населявших территорию Таджикистана 50-40 тыс. лет тому назад. Памятником древних магических обрядов являются рисунки мезолитической эпохи (около 10 тыс. лет тому назад), открытые в гроте Шахты на Памире. Минеральной краской на стенку грота здесь нанесены изображения животных, пронзенных стрелами, и человека, замаскированного под птицу. Рисунки, обнаруженные на Памире, донесли до наших дней образец магических охотничьих обрядов, связанных с первобытной религией.

В эпоху неолита, завершающую каменный век, первобытные племена переходят к скотоводству и земледелию. Изменения в экономике и социальной организации приводят к новому этапу развития религиозных представлений. Возникает и получает широкое распространение культ Богини-Матери, который отражает ежегодное обновление производящих сил природы, умирающих осенью и вновь воскресающих весной. Появляются сложные обряды, связанные с этим культом, а также племенные культы. Раскопки поселений гиссарской культуры и, прежде всего Туткавула и Саёда в Южном Таджикистане вскрыли самые ранние стадии перехода к производящему хозяйству. Религиозные представления племен эпохи бронзы и раннего железа — саков (2-1-е тысячелетия до н. э.) восстанавливаются лишь предположительно. Археологические раскопки в Кайраккумах, между Ленинабадом и Канибадамом, в низовьях Вахша и на Восточном Памире дали сведения, которые свидетельствуют о политеистических культах кочевых племен, обожествлявших в первую очередь силы природы.

С культом предков и страхом перед покойником связаны кольца памирских курганов и ритуальное посыпание трупа красной краской. В индоиранских литературных памятниках зафиксировано представление о Матери-Земле, прародительнице всего сущего, в т. ч. и человека. Широко развиты были тотемистические представления. Об этом говорят фигурки животных из сакских могильников Памира, которые нашивались на одежду, и многочисленные рисунки горных козлов, выбитые на скалах в различных местах Таджикистана.

Сведения о религиозных верованиях эпохи разложения первобытнообщинного строя и возникновения классового общества имеются в «Авесте» — собрании религиозных текстов зороастрийцев, древнейшие части которой относятся к 1-й половине 1-го тысячелетия до н. э. В этот период было развито поклонение многочисленным божествам, олицетворявшим различные силы природы. Эти божества делились на две группы: дайва (див) и асура (ахура). У некоторых иранских племен почитались исключительно ахуры, тогда как дивы играли роль злых сил-демонов. На этой почве возникло, а затем получило развитие среди ираноязычных народов учение Заратуштры — зороастризм. Хотя роль южных районов Таджикистана в возникновении зороастризма остается еще неясной, в «Авесте» Бактрия упоминается в числе «правоверных» зороастрийских областей. Социальное содержание раннего зороастризма заключалось в проповеди необходимости сильной власти, способной защитить оседлые роды от набегов кочевых племен. Отсюда — появление проповеди единобожия, отрицание племенных культов, идея борьбы добра со злом составляет основу последовательного дуализма, что характерно для зороастрийского мировоззрения в целом. Зороастризм окончательно складывается в начале 6 в. до н. э. в одну из крупнейших религий древнего мира, которая в мусульманской традиции носит название религии огнепоклонников (оташпарастон), поскольку огонь играл исключительно важную роль в зороастрийских обрядах. Культ огня, несомненно, занимал определенное место и среди других среднеазиатских верований. Об этом говорят раскопки согдийского города в Пенджикенте, свидетельство о храмах огня в Самарканде и Бухаре, среднеазиатская нумизматика.

Начиная с первых веков нашей эры Средняя Азия являлась ареной столкновения нескольких форм религий: зороастризма, буддизма, христианства и манихейства. Каждая из них имела свою организацию и свои культовые сооружения, которые в отдельные промежутки времени мирно сосуществовали между собой, но иногда религиозная принадлежность была причиной политических столкновений. Одновременно с указанными религиями существовали, особенно в отдельных районах, и местные, еще языческие культы. Многие источники, в т. ч. «Шахна-ме» Фирдоуси, упоминают о борьбе между местными «идолопоклонниками» и иранскими владетелями-зоро-астрийцами. Культ идолов у таджикского народа удерживается вплоть до 9 в. Деревянные идолы, встречавшиеся на улицах и площадях Бухары, изображались в виде человеческих фигур, иногда они вырезались на деревянных дверях домов и являлись олицетворением духа-хранителя дома. Большая часть дошедших сведений о религиозных воззрениях раннего средневековья — манихействе — относится к начальному этапу проникновения его в Среднюю Азию (конец 3 — начало 4 вв. н. э.). Значительно меньше известно о дальнейшей судьбе манихейства.

После арабского завоевания таджикского народа в начале VII века н.э. все существовавшие в то время религиозные культы исповедуемыми их предками — зороастризм, манихейство, буддизм, индуизм, иудаизм, а также христианство несторианского толка были вытеснены исламом. К середине XI века процессы исламизации населения были практически завершены.

Уже в VII веке н.э., вскоре после смерти пророка Мухаммада, в исламе возникло несколько направлений, главными из которых, существующими и в настоящее время, являются суннизм и шиизм. В Таджикистане подавляющая часть таджиков исповедует ислам суннитского толка (80%). Последователи шиизма (5%) — шииты (от арабского «шиат Али» — «партия Али») — признают законным преемником пророка Мухаммада только четвертого халифа Али ибн Абу Талиба (656-661 гг.; двоюродного брата и зятя пророка Мухаммада) и его потомков. Уже в VIII веке шииты раскололись на несколько сект. Из них на территории Таджикистана, преимущественно в Горном Бадахшане, наиболее распространена секта исмаилитов («исмаилийа»). Свое название она получила от имени Исмаила (умер в 762 году), сына шестого имама — главы шиитской общины, Джафара ас-Садика. Главой — имамом общины исмаилитов в настоящее время является принц Карим Ага-хан IV (родился в 1936 году в Женеве, в Швейцарии; постоянно проживает во Франции).

Важную роль в распространении ислама среди таджикского населения сыграла деятельность проповедников-суфиев, принадлежащих к различным мистико-аскетическим направлениям ислама («тасаввуф» или суфизм). Уже в ХI-ХП веках возникают суфийские братства или ордена, во главе которых стояли пиры и ишаны. Некоторые из этих орденов существуют и действуют и в настоящее время. Из них наибольший след в истории ислама в Таджикистане и других государств Центральной Азии составили ордена: накшбандия, кубравия, кадирия, ясавийа.

Проживающие в Таджикистане русские исповедуют православие — одно из главных направлений в христианстве, окончательно оформившееся еще в 1054 году.

Таджикистан — сегодня единственная страна в СНГ, где властями официально признана и зарегистрирована исламская партия. Отмечается активизация мусульманского образования в Таджикистане, и развития в обществе альтернативных духовных ценностей, в частности принципов интернационализма и национальной культуры. В средних школах страны вводится обязательный предмет по истории ислама, который будет введен в 2006-2007 гг. объясняющий сущность религии, ее положительные стороны и уважение к гражданскому обществу, формируя тем самым новое толерантное поколение. В стране планируется введение специальных программ по укреплению основ модернизированного Ислама, приемлющего иные ценности и светский характер государства.

Однако это вовсе не значит, что светская власть допускает процесс активной исламизации населения. Президент страны неоднократно требовал, чтобы религиозные деятели прекратили завлекать в молельные дома молодежь и не вмешивались в государственную политику.

Несмотря на это, за последние десятилетия число больших и малых мечетей в стране с каждым годом растет, и их число достигло нескольких тысяч. В стране наблюдается очищение веры от чужеродных примесей. Если раньше многие мусульмане просто соблюдали основные каноны религии, ведя светский образ жизни, то теперь значительная часть начинает вести исламский образ жизни — делают пятикратный намаз и обязательную пятничную молитву в мечети, заставляют своих родных и близких жить по нормам Шариата. Большая часть бывших коммунистов-партработников, представители интеллигенции замечены в посещении мечетей и религиозных мероприятий.

Официально действующая Партия исламского возрождения, выступает за усиление роли ислама в обществе. Уже сейчас она стала второй по численности (30 тысяч человек) партией страны, обойдя коммунистов.

На этом фоне особняком стоит часть населения страны, проживающая в Горно-бадахшанской автономной области (восточный Таджикистан), которая почти не признает ни консервативных исламистов юга, ни западных миссионеров. Они считают себя «памирцами» (не таджиками) и являются приверженцами особого течения в исламе — исмаилизма (одна из ветвей шиизма), считая своим пророком Али, дядю пророка Мухаммада. Исмаилиты отличаются тем, что придерживаются модернизма в Исламе, адаптируя его каноны к «изменениям в мире».

Теги:
Таджикистан
, Религия

#ИАЦ МГУ
#Таджикистан
#Религия

Назад

Наверх

Поделиться:

Спасибо!

Вы успешно подписались на обновления нашего сайта

Сменившие религию таджики боятся говорить об этом

• English
• Тоҷикӣ

Большинство таджиков, сменивших религию, скрывают свои религиозные предпочтения из-за боязни осуждения со стороны окружающих.

Подпишитесь на наш канал в Telegram!

Представители христианского миссионерского центра «Greaсe Sonmin», этнические таджики, говорят, что после того, как перешли из мусульманства в христианство, у них возникли проблемы неприятия в их семьях. Поэтому они скрывают свою религию от окружающих.  

Умед (имя изменено) один из таких людей. Он говорит, что вера пришла в его сердце, когда его мать, которая давно болела, излечилась после того, как за нее помолился его дядя, христианин:

– Когда я учился в 8 классе, я всегда называл своего дядю «кафир», потому что он сменил свою мусульманскую веру на христианство. Но, когда мама заболела, к ней приводили много врачей, мама не выздоравливала, она почти умерла.

А когда мой дядя помолился за нее, она выздоровела. Это было как чудо. И с того момента я поверил и сменил религию.

Обычно мы не обсуждаем мою религию, да и соседям я никогда не говорю об этом. 

Однако я столкнулся с осуждением окружающих, поэтому стараюсь не афишировать, что я христианин.

В начале даже мои родители не принимали то, что я изменил религию. Но, когда они увидели, что я сам абсолютно не поменялся, а наоборот, отметили, что я стал лучше, то они приняли меня таким, какой я есть.

Но вот с женой у меня иногда возникают проблемы. Она не понимает меня. Обычно мы не обсуждаем мою религию, да и соседям я никогда не говорю об этом. Им лучше не знать. Не всем можно объяснить, потому что фанатиков много.

Христианский центр «Greaсe Sonmin». Пресвитерианские церкви отличаются минимализмом –  отсутствуют иконы, изображения распятия, алтари, свечи, не звучит органная музыка. Photo: CABAR.asia

Пресвитериацы и пятидесятники

После развала СССР, в Таджикистан приехало много христианских миссионеров. Тогда в стране возник ряд новых протестантских движений, таких как пятидесятническая церковь «Слово жизни», Новоапостольская церковь и ряд других.

В 1992 году в стране начала действовать пресвитерианская корейская церковь «Сонмин», которую позже переименовали в «Greaсe Sonmin».

Пресвитерианство — протестантское течение в христианстве. Оно отличается организационной структурой церкви, в основе которой лежит выборность пасторов и пресвитеров (старших священнослужителей).

Единственным авторитетным главой церкви пресвитерианцы признают лишь Христа, поэтому в их организации все верующие равны. Photo: CABAR.asia

А спустя пять лет в Таджикистане активную деятельность развернула южно-корейская пятидесятническая церковь «Сонмин Сунбогым». Ее официально зарегистрировали и она была очень популярной. Тогда в ее рядах насчитывалось около 2,5 тысяч человек. 

Пятидесятники — евангельские христиане, последователи Всемирного пятидесятнического братства – самого многочисленного сегодня направления протестантизма. Особое значение они придают Крещению Святым Духом, считая это переживание равным пережитому апостолами на пятидесятый день после воскресения Христа.

Учение пятидесятников призывает к праведной жизни: отказу от алкоголя, курения, наркотиков, азартных игр, злословия, а также к трудолюбию, нравственности в вопросах семьи и брака. Некоторые консервативные последователи этого течения не берут в руки оружие ни при каких условиях.

«Сонмин Сунбогым» развернула широкую деятельность по всей стране: оказывала медицинскую и иную гуманитарную помощь малоимущим семьям, проводила курсы английского языка и компьютерной грамотности, занятия по тхэквондо. В Худжанде южнокорейские миссионеры построили больницы, поликлиники, учебные заведения. Многие мероприятия церкви получали одобрение и поддержку со стороны местных властей.  

Но позже религиозная нетерпимость и политика контроля над религиозными организациями привели к тому, что в последующие годы эту церковь в Таджикистане стали преследовать несчастья. 

1 октября 2000 года в здании протестантской церкви «Сонмин Сунбогым» в Душанбе были взорваны две бомбы, погибли 8 человек, 48 – получили ранения.

За организацию этого теракта в 2001 году были осуждены два студента Исламского университета в Душанбе. В ходе следствия осуждённые заявили, что совершили преступление из религиозных соображений, так как церковь, по их словам, привлекала в свои ряды много мусульман.

Летом 2017 года суд города Худжанд осудил пастора протестантской церкви “Сонмин Сунбогым”, 42-летнего ​Бахрома Холматова за экстремизм и приговорил его к 3 годам лишения свободы.

«Не имеем к ним никакого отношения»

Сейчас в Таджикистане имеется два центра «Сонмин». В Худжанде расположена протестантская церковь «Сонмин Сунбогым». А в Душанбе его переименовали в христианский центр «Greaсe Sonmin».

После взрывов в начале 2000-х деятельность последней пошла на спад. Христианский центр расположен на первом этаже четырехэтажного жилого дома. Найти их было нелегко, потому что там нет никакой вывески, указывающей на то, что здесь расположена христианская организация. Однако центр продолжает предоставлять бедным бесплатную еду каждый вторник и пятницу.

Пастор церкви «Greaсe Sonmin», который назвал нам только свое имя, Марат, в беседе с CABAR. asia сказал, что они не имеют никакого отношения к «Сонмин Сунбогым»:

Они ходят в мечеть с мусульманами, но молятся по-христиански.

– По закону о религиозных объединениях руководитель должен быть гражданином Таджикистана, и я -выходец из Таджикистана, из мусульманской семьи. Не могу назвать точное количество наших прихожан, многие скрывают свою веру.

Есть такие верующие, христиане, которые живут в мусульманских семьях , и они боятся открыто говорить о своей религии. Они ходят в мечеть с мусульманами, но молятся по-христиански. Просто из-за страха перед своими родственниками они это скрывают.

Каждый день в этом центре молятся около 300 верующих. Даже из других районов приходят, чтобы помолиться. Естественно когда новые приходят мы спрашиваем, как, почему, может кто-то пригласил из друзей. Будет неправильно, если новые люди приходят к нам, а мы им внимания не уделим.

Нам без разницы возраст и религия тех, кто приходит сюда, чтобы поесть каждый вторник и пятницу. У нас нет проблем с мусульманами, и мы всегда молимся чтобы в Таджикистане было все мирно.

Данная статья была подготовлена в рамках проекта IWPR «Стабильность в Центральной Азии через открытый диалог».

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Таджики в Таджикистане народная группа профиль

Введение / История

Таджики Средней Азии — старейшая сохранившаяся народная группа в этом регионе. Их родина, Таджикистан, представляет собой горный центр Азии, окруженный азиатскими республиками Узбекистан, Казахстан, Туркменистан и Киргизия. Таджикистан включает в себя Памирские горы, высота которых достигает почти 25 000 футов. Большинство людей живут в параллельных долинах внизу.

Таджики неоднократно подвергались вторжениям и завоеваниям на протяжении всей своей истории. Армии Александра Великого, арабы в седьмом веке, Чингисхан, турки, британцы и Российская империя оказали глубокое влияние на этих людей. Фактически многочисленные вторжения стали главным фактором расселения таджиков в другие места. Многие таджики перебрались в Афганистан и до сих пор окружены войной, этническим насилием, религиозной напряженностью и тяжелыми условиями жизни.

После распада СССР Таджикистан все еще страдал от многолетней гражданской войны, закончившейся в 1997 году. Однако десятки тысяч были убиты и тысячи жен овдовели. Экономика рухнула, а безработица была чрезвычайно высокой, до 70% в некоторых сельских районах.

Какова их жизнь?

Большинство таджиков — горные земледельцы и пастухи. Сезонные травы создают подходящие пастбища для разведения овец, коз, крупного рогатого скота, нескольких верблюдов и некоторых лошадей. Они также практикуют замечательную систему террасного орошения на склонах гор, чтобы пшеницу и ячмень можно было выращивать на более высоких и засушливых высотах.

За последние пятьдесят лет все больше и больше таджиков переезжает в города. Большинство семей занимаются сельским хозяйством в летний период, а затем возвращаются в города на оставшуюся часть года. Это привело к нестабильности рабочей силы во всем регионе. Большинство городских таджиков живут в государственных домах. Вместо этого сельские таджики живут в сельских общинах, расположенных на непригодных для возделывания каменистых землях. Там они строят низкие, квадратные или прямоугольные дома из необожженной глины. Для фундамента используются прессованные сырцовые кирпичи из камня. Плоские крыши сделаны из плотно утрамбованной земли и веток и поддерживаются балками, покрытыми матами.

Женщины носят красочные национальные костюмы из хлопка и шелка с набивным рисунком, украшенные цветочными платками. Они редко носят вуали; однако они носят чадры, многоцелевые шали. Мужчины носят рубашки и брюки, иногда со стегаными халатами и ремнями. Они также носят вышитые тюбетейки, а некоторые носят тюрбаны или меховые шапки в холодные зимние месяцы. Высший класс и горожане, как правило, носят одежду европейского стиля.

К большинству блюд подается зеленый чай. Хлеб является основным продуктом питания, и таджики пекут хлеб из всего, что можно перемолоть в муку, в том числе из различных сортов гороха и шелковицы. Они также едят крахмалистые продукты, рис, виноград, сухофрукты, курицу, баранину и овощные блюда.

Таджикское общество является патриархальным, а это означает, что власть принадлежит старшим мужчинам в расширенной семье. Деревнями и общинами управляет меджлис, или совет, состоящий из мужчин-лидеров известных семей. Все наследство передается через мужчин. После замужества молодая невеста живет в семье своего нового мужа. Традиционно заключались браки. Однако сегодня большинство таджиков сами выбирают себе пару.

Поэзия играет важную роль в таджикской культуре. Его читают на важных торжествах и часто поют. Даже Коран был положен на музыку.

Таджикистан – беднейшая из стран Центральной Азии. Однако теперь, когда это независимая республика, есть большой потенциал для новых торговых отношений с Ираном, Афганистаном, Пакистаном и другими исламскими странами.

Каковы их убеждения?

Несторианские миссионеры впервые принесли христианство таджикам в XII веке. Сегодня таджики являются мусульманами-суннитами ханафитской ветви, хотя существуют и шииты. Около одной десятой людей классифицируются как нерелигиозные. Это, вероятно, было результатом российского атеистического давления.

Таджики, как правило, духовные люди и часто открыты хотя бы для обсуждения духовных вещей. Они понимают концепцию жертвы, которая может быть искупительной аналогией Агнца Божьего, умирающего на кресте. Однако почти все остаются закрытыми для Евангелия.

Каковы их потребности?

Фильм «Иисус» доступен и был показан по национальному телевидению. Работники очень нужны для разъяснения Священного Писания и ученичества таджикских верующих.

Молитвенные очки

Молитесь, чтобы таджики не судили христианство только как «русскую религию», а видели свою нужду в спасении.
Молитесь о прекращении преследований верующих со стороны родственников-мусульман, считающих, что христиане предают своих предков.
Молитесь, чтобы у новых церквей было достаточно средств для регистрации. Это очень дорогой процесс.
Просите Бога послать возрождение в Пенджикент (радикальный мусульманский центр), где нет верующих таджиков.
Просите Бога взрастить долгосрочных миссионеров, которые поедут в Таджикистан и поделятся Христом с таджиками.
Молитесь, чтобы Святой Дух дал видение для проповеди и истинное бремя для таджиков верующим в этом регионе.
Молитесь, чтобы Бог открыл сердца государственных деятелей Таджикистана для Евангелия.
Молитесь, чтобы Бог созвал молитвенные команды, чтобы начать взрыхлять землю через поклонение и ходатайство.
Просите Господа воздвигнуть сильные поместные церкви среди таджиков.

Писание Молитвы за таджиков в Таджикистане.

Таджики Средней Азии
Источник: Азия Харвест.
Скачать

Преобразование Таджикистана: как режим Рахмона превратил религию в место борьбы

Строящаяся мечеть на юге Таджикистана. CC BY-NC 2.0: Рохан Шенхав / Flickr. Некоторые права защищены.

Обзор книги Хелен Тибо «Преобразование Таджикистана: государственное строительство и ислам в постсоветской Центральной Азии».

Еще в 2011 году я встретил Махмадали, 38-летнего водителя грузовика, на окраине Душанбе. У него было чисто выбритое лицо. Вскоре после возвращения из России в свою грязную советскую квартиру в столице Таджикистана несколькими днями ранее Махмадали был остановлен полицией, доставлен в местный участок, обвинен в том, что он «ваххабит» (читай: экстремист), и ему угрожали расправой. если он не сбрил бороду. Он должным образом пошел к парикмахеру на следующий день. На тот момент это были одни из первых сообщений о таком поведении таджикской милиции во имя противодействия экстремизму. Но в последующие годы эта практика стала более распространенной. В 2016 году, например, начальник полиции Хатлонской области заявил, что «побуждал» бриться 13 000 мужчин. Религия для правительства является неотъемлемой частью национальной идентичности.

Более 98% таджиков номинально мусульмане, то есть не славянского происхождения. Правительство регулярно упоминает об исламском наследии страны и ее вкладе в исламскую цивилизацию через работы уроженца Бухары эрудита Авиценны (также известного как Ибн Сина) и исламского ученого девятого века Имама аль-Бухари. По словам президента Эмомали Рахмона, санкционированный государством ислам является «религией справедливости, мира, безопасности и нравственности и осуждает любые деструктивные действия и насилие». Но это также и потенциально опасная сила, угрожающая режиму. В то время как правительство продвигает определенные формы санкционированного государством ислама, режим принял меры по ограничению «иностранных» форм поклонения, таких как отращивание бороды или ношение хиджабов.

Эта политика является частью более широкого подавления независимых голосов в стране за последнее десятилетие, кульминацией которого стал запрет ведущей оппозиционной группы страны, Партии исламского возрождения (ПИВТ) в 2015 году. Сотни ученых, журналистов, представителей оппозиции активисты и верующие были арестованы или бежали из страны. В то же время президент Рахмон, правивший страной с 1992 года, укрепил доминирование своей семьи в экономике и политике, провозгласив себя «Лидером нации» и закрепив за собой пожизненное положение в 2016 году. религия и авторитарная консолидация составляют фон для книги Хелен Тибо «Преобразование Таджикистана: государственное строительство и ислам в постсоветской Центральной Азии».

По мере того, как режим Рахмона укреплял свою власть, президент постепенно смещал, арестовывал и высылал тех, кто был включен в состав правительства после войны исследования. Но в последние годы опубликованы прекрасные работы о становлении Таджикистана в 1920-е годы (Бергне, Касымбекова), его послевоенном развитии (Калиновский), позднесоветском периоде (Блейер и Нуржанов), гражданской войне (Эпкенханс) и установлении мира. (Хизершоу, Дрисколл, Марковиц). Книга Тибо основана на этих других работах и ​​исследует события в стране вплоть до запрета ПИВТ в 2015 году9. 0003

Тибо проводил полевую работу над книгой в период с 2010 по 2011 год. Возможно, это было время, когда консенсус Таджикистана после гражданской войны начал рушиться. После мирного соглашения, подписанного между правительством и оппозицией в 1997 году, оппозиция получила 30% государственных постов. Но по мере того, как режим Рахмона укреплял свою власть, президент постепенно смещал, арестовывал и высылал тех, кто был включен в состав правительства после войны. Хотя ПИВТ сохраняла за собой два места в нижней палате Таджикистана до 2015 г., давление на партию росло: в октябре 2010 г. полиция провела обыск в ее офисах, а ее женский центр был разрушен в результате поджога.

В то же время правительство приняло меры по ужесточению контроля над религией. В 2009 году был принят новый «Закон о свободе совести и религиозных организациях», который наложил ограничения на регистрацию религиозных организаций для работы в стране. В октябре 2010 года Рахмон призвал примерно 2500 граждан Таджикистана, изучающих ислам за границей, вернуться домой, утверждая, что они становятся «террористами». А «Закон о родительской ответственности» 2011 года запрещает лицам моложе 18 лет молиться в мечетях, за исключением похорон. В этом контексте ползучего авторитаризма Тибо исследует «место религии в обществе в современном Таджикистане», сочетая анализ этих политических событий с богатыми этнографическими виньетками, иллюстрирующими, как они влияют на граждан, живущих во втором по величине городе страны, Худжанде.

После краткого введения в главе 1 Тибо излагает свой подход, который она называет «неоинституциональной этнографией» и который сочетает в себе признание продолжающегося «наследия советской секуляризации» в том, как государство подходит к исламу, с анализом того, как ислам живет и воспринимается гражданами. Глава вторая проводит читателя через 70 лет советской секуляризации, поскольку Тибо исследует дебаты внутри Коммунистической партии о природе научного атеизма и о том, как Советский Союз пытался управлять религией в Центральной Азии. Она исследует, как советские власти, не сумев искоренить религию, все более институционализировали ее после Второй мировой войны, подчиняя ее государству и делая ее неотъемлемой частью национальной идентичности. Эта тема более подробно обсуждалась в недавней книге Эрена Тасара. .

В третьей главе читатель знакомится с политической историей Таджикистана после обретения независимости от гражданской войны до провозглашения Рахмона «Лидером нации» в 2016 году. Тибо уделяет особое внимание упадку ПИВТ, иллюстрируя ее ценность для местное население на примерах ее многочисленных посещений офиса партии в Худжанде. В следующей главе рассматриваются различные законы и институты, регулирующие ислам в Таджикистане, а также борьба правительства за регулирование визуальных признаков благочестия в стране: бороды и хиджабы. В последней главе рассматривается влияние, которое это оказывает на местное население, на примерах из жизни тех, кого автор называет «возрожденными» мусульманами, людей, заново открывших свою веру, выросших в «светских» семьях. На этих примерах Тибо показывает, как ислам предлагает верующим моральный ориентир и способ справиться с постсоветским беспорядком, характеризующимся репрессивным режимом, коррупцией и ограниченными экономическими возможностями.

Главная сила книги Тибо — не просто рассмотрение государственной политики или того, как люди пришли к пониманию мира через ислам, — ее новаторский подход — «институциональная этнография», — который привлекает внимание к взаимодействию между государством и населением. . Она подчеркивает то, как светская политика государства переводится в местный контекст, а также то, как местные жители неравномерно проводят ее в жизнь и сопротивляются ей.

Государство обычно политизирует ислам, преподнося повседневные проявления благочестия как признаки радикализации и превращая ислам в нечто, требующее управления

Рассматривая религию как способ справиться с постсоветским беспорядком, книга Тибо является долгожданным ответом на алармистские заявления, которые рассматривают растущий уровень религиозности как опасный и потенциально дестабилизирующий регион. Как отмечает автор: «Исламские ценности иногда рассматриваются как способ найти справедливость при отсутствии законного канала для выражения недовольства». Социальная исламизация — это не то же самое, что (насильственная) политическая радикализация. Для многих религия является частью повседневной жизни, но не имеет «какой-либо прочной связи с политическими устремлениями». Вместо этого именно государство обычно политизирует ислам, представляя повседневные проявления благочестия как признаки радикализации и превращая ислам в нечто, требующее управления.

Трансформация Таджикистана предлагает снимок периода, когда страна все еще находилась на пути к более авторитарному режиму, с последствиями для космоса и возможностью проведения исследований по деликатным темам. Арест аспиранта Александра Содикова из Университета Торонто в июне 2014 года в Хороге по обвинению в шпионаже стал четким предупредительным сигналом для ученых. Хотя некоторым исследователям удалось продолжить исследования повседневного ислама в Таджикистане, повторить исследование Тибо с активистами ПИВТ теперь уже невозможно.

Из-за того, что при использовании этнографии предпочтение отдается глубине, а не широте, из книги Тибо возникает ряд дополнительных вопросов для будущих исследований. Этнография автора сосредоточена на «строгих верующих», лицах, которые молятся пять раз в день, совершали хадж, постились в священный месяц Рамадан и соблюдали халяль. Таких людей остается меньшинство в Таджикистане, где большинство людей называют себя мусульманами, но не исповедуют активно религиозные обряды на ежедневной основе. Данные опроса, полученные во время исследования Тибо, показали, что 39% таджиков молились пять раз в день, что, вероятно, завышено.

Что эти менее религиозные люди думают о государственной политике по управлению религией? Насколько успешной была государственная кампания по формированию светских граждан через образование и государственные СМИ? Почему к некоторым лицам применяются репрессивные меры, а другим позволяют вести явно благочестивый образ жизни? Такие вопросы касаются того, как действует авторитарное государство и насколько эффективно оно осуществляет власть. К сожалению, исследования по таким темам в авторитарном Таджикистане становятся все более сложными, и власти стали пристальнее присматриваться к исследователям.