Кульджа китай: Город Кульджа | Китай | Кульджа.

Город Кульджа | Китай | Кульджа.

Общие сведения:

Полное название: Кульджа
Провинция: Синьцзян-Уйгурский автономный район
Население (с окрестностями): 0,6 млн. чел.
Площадь: 521 кв.км.

Китайский город Кульджа является административным центром Или-Казахской автономной области, которая входит в состав Синьцзян-Уйгурского автономного района. Находится он на северном берегу реки под названием Или примерно в ста километрах к востоку от государственной границы Китая с казахстанской Алматинской областью. Эта граница проходит по территории Кульджинской равнины. Кульджа является городом с самой высокой влажностью в весьма засушливом регионе Синьцзян.

Кочевые народы с древних времен старались занять нагорные пастбища, которыми была богата Илийская долина. Само название «Кульджа» по мнению историков, появилось во времена Тюркского каганата. В те времена часть уйгурских племен, возглавляемые Пен Текином, отправились в западные земли, а вместе с ними этот путь проделала и часть племени Яглакар, которое находилось в составе уйгурского племенного союза.

Одно время город был столицей владений Чагатая, сына Чингисхана. Под властью Пекина здешние земли оказались лишь в середине восемнадцатого столетия, во время вооружённого столкновения с армией джунгаров. На протяжении долгого времени Кульджа фактически оставалась административным и военным центром Цинского Синьцзяна.

Во времена распространения в Семиречье российского влияния в середине девятнадцатого столетия, Кульджа превращается в важный торговый центр, соединяющий Россию и Китай. В пятьдесят первом году девятнадцатого века подданными этих империй был подписан договор, согласно которому русским и китайцам официально разрешалось заниматься торговлей между собой на территории этого региона.

Во время уйгуро-дунганского восстания в шестидесятых годах девятнадцатого столетия город был довольно сильно разрушен. Весь Илийский край, включая Кульджу, в одна тысяча восемьсот семьдесят первом году заняли российские войска. Возвращен Китаю край был лишь десятилетие спустя, после чего большое количество иллийских уйгуров (порядка сорока пяти тысяч) и дунган (около четырех с половиной тысяч) переселились на территорию владений Российской империи – в наше время это земли юго-восточного Казахстана и северной Киргизии.

Некоторые произведения русской литературы девятнадцатого столетия, в которых упоминается Кульджа, называют город «старой Кульджей», «таранчинской Кульджей» или просто Инин. В то же время город Суйдин, находящийся в сорока километрах к северо-западу, часто именовался «китайской Кульджей» или «новой Кульджей». Во время того периода город таранчей и земледельцев-уйгуров (так называемая «таранчинская Кульджа») был известен как центр торговли, а основанная в одна тысяча семьсот шестьдесят втором году «китайская Кульджа», расположенная ближе к границе, становится крепостью и настоящим центром администрации китайского населения в этом регионе.

На протяжении девятнадцатого и двадцатого столетия в здешних краях усиливается влияние татарских купцов и интеллигенции, многие из которых покинули Российскую империю после Октябрьской революции семнадцатого года. Некоторые источники утверждают, что татары в первой половине прошлого столетия составляли почти треть населения Кульджи.



Другие Города Китая:



Карты

МЫ ВКОНТАКТЕ

Провинции

• ОБЯЗАТЕЛЬНО ПОДПИШИТЕСЬ!
• 
  

О стране

Туристам

Города

facebook.com/China.ru.net»>China-ru.net



ФОТОГРАФИИ

Погода

Карта



Как и почему Китай начал убивать уйгуров

На открытии зимней Олимпиады–2022 в Пекине 4 февраля не присутствовали официальные представители США, Канады, Великобритании, Австралии и Новой Зеландии и ряда стран ЕС в рамках «дипломатического бойкота» игр в связи с обвинениями в геноциде уйгуров. Так совпало, что именно в эти дни ровно 25 лет назад, а точнее 6 февраля 1997 года, с жестокого подавления китайскими властями уйгурского национально-религиозного движения в Кульдже начались массовые репрессии по национальному и религиозному признаку в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Пытки, расстрелы и концлагеря стали обычной практикой общения коммунистических властей с целым народом. Историк Борис Соколов вспоминает, как и почему началось и было подавлено восстание уйгуров ровно четверть века назад.

6 февраля 1997 года китайской милицией и войсками было жестоко подавлено выступление уйгурского населения города Кульджа, центра Или-Казахского автономного округа, части Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР) КНР. Эти события среди населения СУАР известны как “Кульджинская резня». Причиной выступления в Кульдже (Кульджа – это казахское название, по-уйгурски город называется Гульджа, по-китайски – Инин) послужили действия китайских властей, направленные на ограничения деятельности мэшрэпов – неформальных уйгурских общинных структур. Мэшрэп – это собрание мужских членов общины для решения важных для общины вопросов, сопровождающееся детально разработанными ритуалами с использованием национальных уйгурских музыки, танцев и поэзии. В 80-е годы XX века мэшрэпы стали очень популярны среди уйгурской молодежи, причем в них также стали участвовать и женщины. Тогда они поддерживались властями Синьцзян-Уйгурского автономного района, видевшими в них лишь явление традиционной культуры. Вероятно, в Пекине надеялись, что молодежь, увлекшись традиционной культурой, забудет о политической борьбе.

Традиционный уйгурский мешреп

Ситуация изменилась после расстрела демонстрации на площадь Тяньаньмэн. Ранее проводившаяся осторожная политическая либерализация была свернута. Началось закручивание гаек, в том числе в национальном вопросе. Теперь в мэшрэпах стали видеть угрозу китайскому влиянию в регионе. Но запрещение мэшрэпов было длительным процессом, растянувшийся на долгие годы. Еще в конце 1994 года группа молодых людей в Кульдже получила разрешение городских властей оживить традицию мэшрэпов, расширить число их участников и использовать этот институт для решения социальных проблем, прежде всего, для борьбы с потреблением наркотиков среди безработной уйгурской молодежи. Мэшрэпы сначала проводились в окружающих Кульджу деревнях, но вскоре распространились и на другие районы СУАР. За короткий срок было проведено около 400 мэшрэпов. Они набирали популярность и имели некоторый успех. Молодежь агитировали за традиционные исламские ценностей, запрещающие потребление наркотиков, и число наркоманов действительно сократилось. В апреле 1995 года 26-летний бизнесмен Абдурахман Абдухелил, один из основателей движения, на собрании представителей мэшрэпов был избран лидером. Вскоре после этого Абдухелил и другие участники собрания были задержаны милицией для допроса, но потом отпущены. Однако 13 августа 1995 года Абдухелил и еще два уйгурских активиста были вновь арестованы, что вызвало демонстрацию протеста уйгурской молодежи. После этого власти вообще запретили мэшрэпы. И не только их. Крамольной сочли даже попытку создать уйгурскую молодежную команду. Однако мэшрэпы продолжались, только теперь их проводили тайно, точнее, нелегально, поскольку китайские спецслужбы наверняка были осведомлены о происходящем. Следующие полтора года после запрета мешрепов продолжались аресты уйгурских активистов, особенно во время проводившейся в 1996 году кампании борьбы с преступностью, и некоторые из арестованных были казнены.

Непосредственным поводом к выступлению послужила казнь 30 активистов движения за независимость Восточного Туркестана, а также арест группы женщин, участвовавших в мэшрэпе 3 февраля 1997 года. Согласно докладу Amnesty International, сыграли свою роль действия полиции во время священного для мусульман месяца Рамадан, в 1997 году начавшегося 11 января. Незадолго до 5 февраля милиция ворвалась в одну из мечетей, пытаясь арестовать двух уйгурских талибов (студентов медресе). Присутствующие вступили в схватку с милиционерами. По разным данным, были убиты (или только ранены), двое гражданских лиц и один милиционер. Десятки людей, собравшихся в мечети, были арестованы.

Утром 5 февраля несколько сот молодых людей начали демонстрацию под религиозными лозунгами, а также с требованиями равноправия уйгуров и китайцев. Уйгурские источники утверждают, что демонстрация продолжалась около 2 часов и была мирной. Около 11 часов дня демонстрация была остановлена вооруженными милиционерами со служебными собаками. Начались аресты. Было арестовано от 300 до 500 человек, причем не только демонстрантов, но и тех, кто просто наблюдал за демонстрацией. Среди задержанных был арестованный в третий раз лидер протестующих, Абдурахман Абдухелил. Его судьба неизвестна до сих пор. Среди уйгуров широко распространено мнение, что в тюрьме он был замучен до смерти, но его тело так и не было выдано родным. Стихийные протесты продолжались 2 дня, перекинулись на пригороды Кульджи и в некоторых случаях переросли в беспорядки.

В ходе расследования, проведенного Amnesty International, так и не удалось выяснить, кто и когда начал применять насилие. Уйгурские источники утверждают, что оно началось только 6 февраля. В этот день в Кульджу было введено большое количество отрядов военизированной милиции и войск для борьбы с беспорядками. Они шли вдоль улиц и арестовывали и избивали всех, кто попадался под руку, включая детей. В некоторых районах города протестующие, в свою очередь, атаковали милиционеров или китайских жителей и магазины последних, а также подожгли несколько автомобилей, в то время как военные и милиционеры открыли огонь по протестующим и очевидцам, и было много убитых и раненых. Вскоре после этого в город были введены дополнительные войска, был объявлен комендантский час. Кульджа оказалась в полной транспортной и информационной изоляции от всего мира. Ни самолеты, ни поезда туда не прибывали, и выехать из города тоже никто не мог. По некоторым сообщениям, особенно жестоко обращались с теми, кого задержали в первый день протестов. Их собрали на стадионе, где обливали холодной водой и часами держали на морозе. По другим сообщениям, некоторых молодых мужчин и женщин заставляли босиком бегать по снегу. На одного из задержанных, который посмел осведомиться у силовиков о законности их действий, натравили собаку. У многих обмороженных оказались ампутированы пальцы рук и ног или ступни ног.

Задержанных собрали на стадионе, где на морозе обливали холодной водой. У многих обмороженных были ампутированы пальцы рук и ног или ступни ног.

В течение двух недель после протестов проводились массовые аресты. Было арестовано от 3 до 5 тыс. человек. Некоторые уйгурские источники утверждали, что все тюрьмы Китая были забиты арестованными уйгурами. Многие уйгурские торговцы в Кульдже были задержаны и ограблены солдатами и милиционерами и лишились всего своего имущества. Арестовывали родственников и друзей задержанных в первый день протестов, а также всех тех, кого подозревали в поддержке уйгурского национального движения. Многих задержанных держали без суда и в полной изоляции несколько недель или месяцев, некоторых подвергали пыткам. За освобождение родственникам задержанных приходилось давать взятки милиционерам. Несколько сот человек были осуждены на публичных судебных процессах, прошедших в Или-Казахского автономного округа. Особенно часто арестовывали тех, кто посещал или преподавал в медресе.

В ходе резни в Кульдже, согласно официальным китайским источникам, погибло только 9 человек, включая 4 милиционеров, и 198 человек было ранено. Независимые уйгурские источники сообщают о более чем 100 погибших (максимальная из называемых цифр – 167 человек) и ничего не говорят о жертвах со стороны милиционеров и солдат. По данным уйгурских источников, было арестовано около 1600 человек по обвинениям в сепаратизме.

События в Кульдже 5-6 февраля 1997 года ознаменовали собой переход властей КНР к жесткому подавлению любой неподконтрольной Пекину активности мусульманского населения Синьцзян-Уйгурского автономного района. Эта политика не изменилась до сегодняшнего дня. С тех пор были казнены сотни активистов, в том числе по обвинению в терроризме. Нельзя сказать, что некоторые обвинения в терроризме были совсем безосновательны. Жестокое подавление кульджинских протестов привело к радикализации части национального движения уйгуров и других мусульманских народов Китая. Например, 25 февраля 1997 года, по горячим следам резни в Кульдже, в столице СУАР Урумчи, городе с преимущественно китайским населением, было взорвано три бомбы. Жертвами взрывов стали 9 человек, включая 3 детей, и 74 человека были ранены.

Позднее по обвинению в организации терактов было казнено 8 уйгуров, причем ряд уйгурских организаций за пределами Китая взяли ответственность за теракт в Урумчи. Всего же за 1997-1999 годы в СУАР было вынесено 210 смертных приговоров, преимущественно в отношении уйгуров, из которых 190 были приведены в исполнение. В последующем на территории СУАР также был совершен ряд террористических актов, причем власти КНР связывают уйгурских террористов, трудно сказать, насколько основательно, с афганским движением «Талибан».

Для «перевоспитания» уйгуров в Китайской Народной Республике построены «тренировочные центры» — концлагеря, вмещающие миллионы заключенных, попадающих туда по малейшему подозрению в нелояльности

В то же время, необходимо подчеркнуть, что крупнейшая уйгурская организация – Всемирный конгресс уйгуров, запрещенная в КНР и выступающая за реальную автономию Синьцзяна в составе Китая и за прекращение переселения в регион китайских поселенцев, принципиально выступает за использование только ненасильственных методов борьбы. Но как при освещении событий в Кульджи 25-летней давности, так и при анализе современных событий в Китае, и особенно в Тибете и Синьцзян-Уйгурском автономном районе, мы сталкиваемся с проблемой отсутствия независимых источников информации, что связано с общей политикой властей КНР по информационной изоляции страны от внешнего мира, еще более жестко проводимой в районах, населенных национальными меньшинствами. Поэтому мы до сих пор не знаем и, вероятно, не скоро узнаем многие подробности Кульджинских событий: точное число погибших, были ли среди погибших представители силовых структур, и кто первым прибегнул к насилию.

Сегодня сторонники независимости или реальной автономии Синьцзян и противники его китаизации, преимущественно из числа уйгуров находятся в так называемых «лагерях перевоспитания» для мусульманского населения. Заключенные находятся там без суда и следствия, без предъявления конкретных обвинений и без установления срока содержания. Официально же «лагеря перевоспитания» именуются «учебными центрами профессионального обучения» для «проведения антиэкстремистского идеологического образования». Власти КНР утверждают, что люди находятся в этих лагерях добровольно. Однако собранные журналистами

Би-Би-Си доказательства, в частности, посредством анализа спутниковых фотографий «лагерей перевоспитания», доказывают, что «лагеря перевоспитания» по сути ничем не отличаются от концентрационных лагерей, что они обнесены по периметру колючей проволокой, и люди содержатся совсем не добровольно. Лагеря располагаются как в бывших школах и других государственных учреждениях, так и в специально построенных бараках в пустынных местностях.

Западные страны осуждают практикуемое КНР содержание в заключении без суда представителей национальных меньшинств, прежде всего мусульман. 19 января 2021 года госсекретарь США Майк Помпео назвал действия китайских властей геноцидом и преступлением против человечества. В феврале 2021 года парламенты Канады и Нидерландов признали геноцид уйгуров со стороны властей КНР.

Численность заключенных в «лагерях перевоспитания» оценивается в пределах от нескольких сот тысяч до 1 млн. человек. Меры со стороны западных стран в отношении Китая в связи с «лагерями перевоспитания» носят в основном декларативный характер из-за сильной торговой и финансовой зависимости от КНР. Только США в октябре 2019 года ввели санкции против 28 китайских правительственных и коммерческих организаций, причастных к дискриминации уйгуров и других мусульман. Этим организациям ограничены поставки американской продукции и деятельность на американском финансовом рынке.

Alibaba и 43 приложения

Было время, когда плохие сущности состояли из плохих людей, и у нас была Alibaba, избавившаяся от 40 из этих плохих сущностей в знаменитой персидской сказке «Алибаба и 40 разбойников». Для миллениалов может оказаться сюрпризом узнать, что Alibaba в былые времена был не китайским цифровым гигантом, а персонажем из персидской сказки, где Alibaba открыл, как открыть сокровищницу, используя волшебные слова «Сезам, откройся». или в индийской версии сказки Кхул Джа Сим Сим.

В современной версии старой персидской сказки мы снова видим Алибабу с более чем 40 плохими сущностями, но в другой роли. Сама Alibaba стала одной из этих 40 плохих организаций, или 43, как в данном случае.

Итак, что происходит? Почему Alibaba (или ее группа компаний Aliexpress) запрещена правительством Индии вместе с 43 другими приложениями? А почему китайцы расстроились?

Ключевой движущей силой запрета явно является национальная безопасность и сохраняющееся недоверие к китайским приложениям, которые выманивают данные у миллионов пользователей телефонов в стране. Неудивительно, что правительство использовало статью 69.A Закона об ИТ со ссылкой на угрозу национальной безопасности. Этот раздел уполномочивает центральное правительство распорядиться о том, чтобы доступ к определенным веб-сайтам и компьютерным ресурсам был заблокирован в интересах защиты страны, ее суверенитета и целостности, безопасности государства, дружественных отношений с иностранными государствами, общественного порядка или в интересах предотвращения подстрекательства к совершению преступления. Первый запрет на китайские приложения вступил в силу в июле этого года, сразу после неспровоцированной военной агрессии Китая в долине Галван. Впоследствии в сентябре было запрещено еще 117 китайских приложений.

Как известно, китайская стратегия предполагает использование всех других средств для достижения своей военной цели, в том числе милитаризацию воды, микробов, долги перед народами, телекоммуникационную инфраструктуру, а также цифровую и, в частности, приложения. Приложения — один из самых дешевых механизмов компрометации современной страны, где большинство граждан и большинство предприятий сильно зависят от цифровой инфраструктуры, и они хранят свои данные и свой бизнес в такой инфраструктуре. Широко распространенное вредоносное приложение из воюющей враждебной страны может позволить военным этой страны устроить хаос в Индии. Это то, что пытается предотвратить запрет китайских приложений.

В своей статье в июле, сразу после первого запрета на китайские приложения, я предсказал, что китайские приложения обязательно вернутся тремя способами, а именно: (а) изменив свои имена и появившись снова, (б) изменение страны регистрации их компании и повторное появление и (c) сочетание двух вышеуказанных стратегий. И действительно, это имеет то, что разыгрывается.

Мы увидели, что запрещенный Kwai появился в виде видеоролика Snack, с теми же сотрудниками, а их профили LinkedIn просто показывали, что они сменили компанию. Мы также видели, как некоторые компании сменили страну своей регистрации на третьи страны, такие как Сингапур. Мы видим, как такие компании, как ByteDance, операторы приложения TikTok, пробуют различные способы вновь появиться в индийских магазинах приложений. Мы также видели несколько новых компаний, которые активно пытались контролировать сектор логистики, очень чувствительный сектор индийской экономики, используя хищническое ценообразование.

Проблема с логистикой, если она контролируется компанией из противоборствующей страны, заключается в том, что если наши вооруженные силы вовлечены в сложную тактическую ситуацию на границе, вполне реальная вероятность того, что приложения, контролирующие нашу логистику, такие как запрещенные Лаламов, можно использовать для саботажа нашего сектора логистики. Опасения очень похожи на глобальные опасения, связанные с китайским оборудованием, используемым в телекоммуникациях, где китайское правительство может использовать его для компрометации телекоммуникационной сети, которая имеет решающее значение для надлежащего функционирования любой современной экономики.

Именно в связи с этими очень тревожными событиями две недели назад Министерство электроники и информационных технологий предприняло шаг, запретив еще 43 китайских приложения в Индии.

В процессе этого правительство непреднамеренно воспроизвело очень важную стратегию правительства Китая, которая заключается в том, чтобы помешать более зрелым иностранным игрокам работать в цифровом пространстве, тем самым предоставив рыночное пространство отечественным компаниям, тем самым предоставив возможность для местных цифровых стартапов, чтобы укрепиться и выйти на мировой уровень. Это тот же процесс, благодаря которому Baidu, Tencent, ByteDance и другие китайские цифровые компании стали глобальными гигантами и теперь собираются доминировать в мире.

Но действительно ли запрет помог индийской экосистеме приложений? Способствовало ли это укреплению Атманирбхара Бхарата? Абсолютно да. Мы видим, как Moj из Sharechat активно набирает долю рынка в Индии, как только TikTok освободил место. Даже гораздо более мелкие компании, выпускающие короткие видеоролики, такие как Chingari, также смогли расти гораздо быстрее. Мы видели, как стартап Porter, стартап-агрегатор городской логистики в Индии, быстро заполнил пространство, которое освободил Lalamove. Это способствовало тому, что их оценка резко выросла за короткое время, что привело к прямому созданию богатства в стране.

Это не просто дополнительная выгода от применения раздела 69A Закона об информационных технологиях, а ответный шаг. Мы видим, как Китай создает в Гималаях контрольно-пропускные пункты для индийских фирм, которые предоставляют услуги с добавленной стоимостью, а не только сырье, от возможности войти и работать в Китае. Индийские ИТ- и фармацевтические компании, занимающие лидирующие позиции в мире, едва находят точку опоры в Китае. Зачем тогда Индии открывать свой рынок для китайских товаров? Торговля не может быть односторонней, и именно здесь недавний запрет 43 китайских приложений очень хорошо вписывается с более широкой политической точки зрения.

(Д-р Джайджит Бхаттачарья является президентом Центра исследований политики цифровой экономики. Мнения являются личными и не обязательно отражают точку зрения журнала Outlook)

ALIBABA IPO — ИНВЕСТОРЫ ОЖИДАЮТ «ХУЛ ДЖА СИМ СИМ!» | Статья на обложке

Рума Дубей

Многим из нас Alibaba напомнил арабского юношу, который был благословлен ящиками с сокровищами, когда стоял перед пещерой и произносил пароль: «Хулджа сим сим». ».

И сегодня эта Алибаба не имеет никакого отношения к этой басне. Эта новая сказка о китайском мальчике, который добился больших успехов в жизни, и его IPO, как и все остальное в Китае, стремится стать крупнейшим IPO, когда-либо предлагавшимся на любом мировом рынке. Точно так же, как мы не могли представить себе подростка, который наткнулся на пещеру, полную сокровищ, эта Alibaba из Китая больше, чем Groupon, Amazon и ebay, все три вместе взятые. В компании такого размера, как и в «старой» Alibaba, возникает ощущение, что вы получаете надел и, конечно же, вас ждет непредвиденная прибыль.

IPO Alibaba — это действительно история. Основатель и исполнительный председатель группы Alibaba Джек Ма никогда не ожидал такого безумия во время своего IPO. Американцы, кажется, сходят с ума. Реакция на роуд-шоу была настолько огромной, что диапазон цен был увеличен с прежних 60-66 долларов за акцию до 66-68 долларов за акцию. Таким образом, даже при более раннем ценовом диапазоне это должно было стать крупнейшим IPO, зарегистрированным на американских биржах, и после этого повышения цены при цене 68 долларов за акцию Alibaba привлекла бы более 25 миллиардов долларов при рыночной оценке около 168 миллиардов долларов. , что превышает рыночную капитализацию Amazon в 150 миллионов долларов. Alibaba отберет мантию у другой китайской компании, Сельскохозяйственного банка Китая, который в 2010 году привлек 22,10 миллиарда долларов.

Ожидается, что IPO начнется где-то на этой неделе, цены будут определены в четверг, а листинг на NYSE состоится в пятницу. В США почти все хотят получить эти акции, но большинство из них хотят получить краткосрочную прибыль от листинга. Не многие ищут долгосрочные инвестиции; на самом деле это рассматривается не как инвестиция, а как возможность быстрой торговли. Долгосрочная перспектива не стоит на повестке дня, поскольку большинству доверять чему-либо китайскому просто сложно. Учитывая управление в Китае, было бы трудно предположить, что в один прекрасный день китайское правительство не закроет сайт или не введет некоторые правила, которые могут затруднить работу Alibaba. И помимо всего этого, существует большой вопрос прозрачности раскрытия информации. Листинг на NYSE может означать изменения в этом тщательно охраняемом раскрытии информации, но никто не знает наверняка. Правила листинга SEC требуют проверки ее бухгалтерских книг, если это необходимо; позволит ли Alibaba это? Что является гарантией того, что все так прозрачно, как того требуют правила SEC?

А как насчет равных условий игры? Будь то индийская или американская компания, внутренние рынки Китая не допускают листинга. Таким образом, мы позволяем китайским компаниям накапливать огромные деньги и конкурировать с нашими собственными компаниями, но сами не получаем такого же отношения. Насколько это правильно?

Еще одна причина, по которой долгосрочная перспектива кажется маловероятной, заключается в том, что большинство китайских компаний, котирующихся в настоящее время на биржах США, показали низкие результаты. В отчете Wall Street Journal говорится, что за последние пять лет, хотя прибыль от S&P 500 выросла на 150%, китайские акции, зарегистрированные в США, принесли доход менее 60%. Многие говорят, что это отражение психики инвестора — беспокойство по поводу управления, отсутствие доверия и угрозы защищенного рынка.