Албания религия какая: Дети гор: чем заняться русскому туристу в Албании | Статьи

Религии и языки в Албании

• Тургид по стране




• Города и регионы
  • Саранда
  • Тирана






• Душа Албании
  • Языки и религии








• Карты Албании
  • Печатные карты
  • Интерактивная карта




• Полезная инфа
  • Как лучше передвигаться
  • Когда приезжать — климат
  • Языки и религии
  • Политическое устройство
  • Экономика страны




• Бронь отелей




• Аренда авто

Отели Албании

На территории Албании проживает более трех с половиной миллионов человек. Албанцы являются потомками одного из самых древнейших поселений на территории Балканского полуострова. Многие ученые этнологи отмечают, что они являются последователями иллирийцев. Сегодня национальное и этническое положение в стране достаточно однородно. Государственным языком является албанский. Для письменности используются буквы латинского алфавита. На сегодняшний день точно установлено, что албанский язык не состоит в тесных отношениях с другими языковыми структурами в мире. Классический литературный албанский язык начал свое становление с середины XIX века. В 1918 веке страна добилась независимости. В первый год Второй Мировой Албания была захвачена Италией, а после самой Германией. В 1946 году Албания провозгласила себя народной республикой и с этого момента началась активная работа над лексическим составом албанского.

Экономика Албании переживает не лучшие годы. Несколько десятков лет назад у страны банально не хватало денег на переоборудование тех или иных …
Открыть

На сегодняшний день родным для себя албанский считают более 6 млн человек, большая часть из них проживает на территории Албании. Остальные же являются жителями Македонии, Черногории. Благодаря морскому сообщению с островами Греции в этой стране также можно найти общины, говорящие на албанском. На сегодняшний день специалисты насчитывают как минимум 2 диалектизма албанского языка, которые активно используются и разнятся с точки зрения фонетики. Так называемый северный диалект, местные жители называют его токский албанский. В свое время он стал основой для создания классического литературного языка. А вот южный диалект, который местные жители называют гегским, постепенно стал развиваться в конце прошлого столетия.

На сегодняшний день в стране преобладает именно токский диалект, при этом гегский считают для себя родным всего около 300 000 местного населения. При изучении албанского языка многие отмечают, что он несколько схож с сербским и македонским, и произношение многих слов похоже на латышский и венгерский говор. Исторически же, на албанский язык оказывал большое влияние древний Рим. Во-первых, здесь появились латинские буквы, а помимо этого были внесены изменения на лексическом уровне, и в правила грамматики. Во время формирования независимого государства, в албанском языке стали постепенно появляться фразы и слова из славянских и греческих языков. Помимо албанского языка, около 3% местного населения свободно говорят на греческом, что также говорит о эмиграции на территорию страны греков соседних островов. Помимо этого, есть небольшие лингвистические группы цыган, сербов и румын. Копирайт www.orangesmile.com

Албания — страна с богатой историей, живописной природой и притягательной культурой. Каждый город готов показать своим гостям множество …
Открыть

Албания является светской страной, в которой государство полностью отделено от религии. Помимо этого, Конституция страны предусматривает полное равенство между представителями различных конфессий и свободу права выбора граждан в отношении религии. За дискриминацию по религиозному признаку внутри страны предусмотрено наказание. По данным переписи населения на прошлый год около 70% всех местных жителей являются мусульманами. При этом, эту религию исповедуют не только албанцы, но эмигранты с других стран. Практически полного господства Ислам достиг в северных и центральных регионах страны.

Большинство верующих мусульман считают себя суннитами, то есть приверженцами ханафитского мазхаба. Менее 20% мусульман являются софитами и причисляют себя к движению бекташей. Стоит отметить, что Албания на сегодняшний день является первой и единственной европейской страной, которая входит в организацию исламского сотрудничества. По всей стране расположено огромное количество различных святых строений для мусульман, которые они посещают не только по праздникам, но и еженедельно, для проведения молитв и очистки души от грехов. Детей в мусульманских семьях с самого раннего возраста обучают всем тонкостям религии. Хотя к туристам, которые пренебрежительно относятся к мусульманским уставам, албанцы относятся вполне терпимо.

В Албании преобладает континентальный, на севере, и средиземноморский климат, на юге. Изменчивость и большая контрастность климатических условий на …
Открыть

На территории Албании проживает менее 30% христиан, подавляющая часть из них является сторонниками латинского обряда, около 7% считают себя православными. Сосредоточены христиане в основном в самых тёплых регионах южного побережья. Существует небольшое собрание протестантов, которое состоит из 20 тысяч верующих. Помимо этого, на территории страны можно найти баптистов, адвентистов и приверженцев различных сект, наиболее популярной считается Секта свидетелей Иеговых. Между самими сектами нередко наблюдаются конфликты, однако на данный момент никаких серьёзных столкновений не складывалось. В начале этого столетия местные жители южных регионов пытались запретить создание новых религиозных объединений, но идея потерпела крах.

Этот материал o религии и языках в Албании защищен законом об авторских правах. Его использование приветствуется, но только при условии указания источника с прямой ссылкой на www.orangesmile.com.

Албания — разделы гида
1
2
3
4
5
6

Карты страны

Авто на OrangeSmile



Первый отель Yotel откроется в Швейцарии

Деловым гостям тоже будет доступно множество актуальных услуг, в том числе оборудованные современной техникой конференц-залы. В настоящее время под брендом Yotel работает 19 отелей, шесть из которых расположены вблизи крупных аэропортов. Оставшиеся гостиницы находятся в центре крупных городов, все отели сети отличаются оптимальным расположением рядом со знаковыми туристическими объектами.
Читать

Фотогалерея знаковых точек Албании

Колорит и традиции в регионах Албании

Тирана

Путешественникам, которые во время отдыха в далеких странах очень любят фотографировать, тоже стоит учесть несколько важных особенностей. Далеко не все местные жители любят фотографироваться, поэтому снимать на камеру нужно стараться так, чтобы случайные прохожие не попадали в кадр. Если же сделать так не получается, то обязательно перед съемкой нужно спросить разрешения. Такие особенности поведения объясняются религиозными традициями, большая часть проживающих в Тиране людей … Читать

Албания: традиции в регионах

OrangeSmile.com — провайдер удобных и надежных решений онлайн-бронирования автомобилей и номеров отелей. Мы предлагаем более 15.000 направлений с 25.000 прокатными пунктами и 500.000 отелями по всему миру.

Защищенное соединение

Головной офис


Weegschaalstraat 3, Eindhoven


5632 CW, The Netherlands


+31 40 40 150 44

Пользовательское соглашение (Terms of Service) |
Положение о конфиденциальности (Privacy Policy) |
О компании

Copyright © 2002 —


OrangeSmile Tours B. V. | OrangeSmile.com | Под управлением холдинга IVRA Holding B.V. — Зарегистрирован в Торговой Палате Нидерландов: Kamer van Koophandel (KvK), The Netherlands No. 17237018

Албания: «Наша вера — в того, кто сильнее. Когда-то в СССР, теперь в США»

Комсомольская правда

ОбществоРЕПОРТАЖ

Дарья АСЛАМОВА

6 мая 2008 1:00

Все, кому за сорок, здесь помнят русский язык и поют русские песни [албанский репортаж + english version]

Дарья Асламова с епископом албанской католической церкви Лучиано Августини.

Окончание. Начало в номере за 5 мая

Full english version: Albania sticks with who’s stronger… Today’s U.S. is the USSR of yesteryear

Как ни странно, нас здесь любят!

«Дай, Джим, на счастье лапу мне. Такую лапу не видал я сроду…» Придорожный ресторан, на столах — бараньи ноги, потроха и графины с домашним вином. Пожилой албанский интеллигент с говорящим именем Сократ вдохновенно читает Есенина. Через полчаса я, дочь русского поэта, признаю свое поражение — Сократ знает нашу волшебную поэзию куда лучше меня. Он сыплет алмазными строчками, пьет красное вино стаканами и требует песен. «Давай споем про солдат и берез-невестушек». Я таращу глаза от изумления. «Ах, да! Ты другое поколение, ты этих послевоенных песен не знаешь. Тогда давай «Как много девушек хороших». В ресторане гаснет свет (перебои с электричеством), и в полной темноте на два голоса мы поем все известные советские песни. За соседними столиками нам тихо подвывают.

Сократ — представитель поколения, пережившего короткую, но пылкую дружбу с СССР. Советские специалисты налаживали в Албании системы образования и здравоохранения, строили предприятия и военные объекты. Около двух тысяч албанцев успели получить образование в Советском Союзе, а некоторые даже привезли русских жен. (Не устаю восхищаться простой, но гениальной политикой покойного СССР в стремлении заводить себе долгосрочных друзей. Стоит дать бесплатное образование молодым, энергичным и неглупым иностранцам, как вы навсегда приобретаете себе как минимум сочувствующих, как максимум — преданных сторонников даже в стане врага. Фактически на долгие годы вперед вы формируете «пятую колонну». Ибо никто и никогда не в силах предать свою молодость, проведенную в чужой стране.)

Когда дружба внезапно кончилась, русский язык еще десятилетие спустя считался обязательным в школьном обучении. Если вы потерялись в Тиране, любой прохожий старше сорока попытается объяснить вам дорогу, используя русские слова. Когда в нашей машине сел аккумулятор, двое немолодых мужиков бескорыстно вызвались подтолкнуть ее. Узнав, что мы русские, искренне обрадовались: «Говорить по-русски мы не можем, а вот понимаем почти все».

Одним словом, Албания не Косово, где на русских косятся. Вам как гостю обязательно предложат пойти посидеть-выпить. Если вам не предложили где-нибудь выпить, значит, вы не в Албании. Это неуклонная традиция, на которую уходит солидная часть бюджета любой семьи. Начинается все с кофе, а кончается черт-те чем. (Однажды меня пригласил на рюмочку даже секретарь солидной исламской организации.) Эдмонд Зисо, хозяин местного роскошного алкогольного завода, без ума от России и русской водки. Прямо на территории завода зеленеют русские березки, а в огромном погребе хранится замечательная коллекция водок. «Ну чего ты нашел в этой водке? — спрашиваю я. — Она же горькая! Балканская ракия куда вкуснее!» Мы сидим в прохладном погребе и греемся превосходной ракией пятилетней выдержки. «Ничего ты не понимаешь! Водка — идеально чистый продукт, — объясняет Эдди. — Это я тебе как химик говорю. Водка нейтральна и подчеркивает вкус любого блюда». Эдди — мечтатель и практик. Много раз ездил в Россию, пытался организовать поставки русской водки в Албанию, но споткнулся о препоны и рогатки нашей бюрократии и высокие цены. «Ничего, у меня все получится, — мечтает Эдди. — Как завезу водку, открою русский клуб: шпроты, селедка, икра, соленья, вобла. Там будут собираться люди на вечера русской культуры: традиционная кухня, литература, разговоры. Хорошо будет». Эдди ведет бизнес даже с Сербией. «А не боишься, что убьют?» — любопытствую я. «Это не я, а моя печень боится, — смеется Эдди. — Так, как сербы, я пить не умею. А храброго человека везде уважают. Когда я говорю в Сербии, что я албанец, мне в ответ: ну ладно, пойдем выпьем. А вообще, я думаю, вы, русские, слишком носитесь с этими сербами. Они того не заслуживают. Ну вот, к примеру, что сербы сделали для русских?» «А что они могут сделать? — возражаю я. — Они маленькие, мы большие». «Да они для вас палец о палец не ударят, — подливает яду Эдди. — Они вас просто используют в своих интересах». «Сербы — наши родственники, а родню не выбирают, — веско говорю я. — Плохая родня или хорошая, богатая или бедная — значения не имеет. Своих не сдают». — «Да я разве против? А сербов все равно не боюсь. Я же православный!» Самый либеральный ислам На улице проливной дождь. У входа в святую обитель текке (что значит «место умиротворения) меня встречает под зонтиком молодой дервиш Микель. Забыв, что имею дело с верующим мусульманином, я протягиваю руку для приветствия. К моему удивлению, дервиш энергично жмет мою руку и приветливо восклицает: «Добро пожаловать в нашу обитель!» Ряд огромных холодных комнат (в Албании нет центрального отопления), ковры и стены благостного зеленого цвета ислама и вдруг. .. Я буквально подпрыгиваю: огромные статуи, гобелены с вытканным имамом Али (вылитый герой-красавец индийского кино), картины с изображением пророка Мухаммеда, его дочери Фатимы, Али и подозрительно христианскими пухленькими ангелочками. «Простите меня, дервиш Микель. Но разве в исламе не запрещены картины и статуи, а уж тем более изображения пророка Мухаммеда?» «Люди дарят нам подарки от чистого сердца, мы от них не отказываемся», — отвечает Микель. Я в Тиранском центре бекташизма. Эта влиятельная дервишская секта была основана в XV веке в Турции, но запрещена в 1826 году за толерантность и вкус к свободе и официально изгнана в 1925 году, во времена светского правления Ататюрка. На сегодняшний день Албания является мировым центром бекташизма (миллион верующих, т. е. треть населения страны) и поддерживает тесные контакты с сектантами по всему миру. Бекташей часто называют «эпикурейцами ислама». Они открыты, умеют радоваться жизни, терпимы к человеческим порокам, не дураки выпить, доброжелательны к христианству. «Текке — это что-то вроде вашего монастыря, — объясняет Микель. — Здесь живут дервиши (монахи, принявшие обет безбрачия). Но любой человек может найти здесь пристанище. У нас есть гостиница для путников. Раньше текке строили так, чтобы расстояние между двумя приютами составляло не больше шести часов пути. Никто здесь не имеет права спрашивать, какой ты веры и кто ты есть. Приют открыт для всех. Любая религия, признавшая единого Бога, нам близка. В нашем текке хранятся Библии и православные иконы, которые нам дарят странники. Иногда я думаю: какой-нибудь археолог будущего на раскопках нашего текке ничего не поймет. Кто были эти люди? Какой религии принадлежали? Коран, Библия, кресты, иконы, мечеть. Кто они? Вот будет загадка! — смеется Микель. — А мы просто любим Бога и людей. Внешние признаки веры — не суть. Одежда, еда, правила поведения могут быть разными, лишь бы сердце было чисто». «Но как вы, мусульманин, относитесь к вину и свинине?» — не без лукавства спрашиваю я. «Ничего плохого в бокале вина нет. Все, что входит в рот, то хорошо, а что выходит, то плохо. Во всем нужна мера. Переизбыток в еде и алкоголе выходит из нас сквернословием, оскорблением и рвотой. Но принуждать людей к праведности нельзя. Можно указать им на ошибки, но насилие исключено. Наши дервиши — миссионеры, и в прежние времена, странствуя и даря людям свет ислама, они исходили из простых правил: проповедуйте только на языке страны. И где бы вы ни жили, защищайте интересы народа, приютившего вас, и принимайте его культуру. А если вас не устраивает новое время? Что ж, учитесь идти с ним в ногу. Меняйтесь вместе с ним. Автомобили, компьютеры, Интернет, мобильные телефоны. Разве это противоречит любви к Богу?» Он меня растрогал, этот молодой дервиш. Своей мягкостью, пониманием, терпимостью. Недаром бекташи славятся «очеловечиванием веры»: любите жизнь в религии, а религию в жизни. Попытки принести в Албанию радикальный ислам пока не слишком успешны. Богатые арабские страны, такие, как Саудовская Аравия и Кувейт, строят здесь мечети, из которых после проповедей выбегают бородатые молодые люди с горящими глазами, но число их невелико. «Для радикального ислама в Албании нет подходящей почвы, — уверен епископ католической церкви Лучиано Августини. — Слишком здесь любят ракию и свинину, да и к непривычной одежде и бороде албанцы относятся подозрительно. Арабским странам трудно вести пропаганду в Албании, где всегда были сильны симпатии к христианству (23 — 25% населения — православные, 15% — католики). Мало кто здесь принимал ислам добровольно во времена Османской империи. Со времен турок на Балканах есть даже такое понятие: криптохристиане (с греческого «тайные христиане», или разноцветные, как их называли в Косово). Это люди, принявшие ислам из страха или по соображениям выгоды, официально ходили в мечеть, но дома тайно молились у алтаря». Оазис экуменизма Вековая борьба креста и полумесяца приняла в Албании форму компромисса. Здесь уважают любую форму обрядов, с помощью которой человек считает нужным поклониться своему создателю (или не уважают никакой). До 1991 года Албания официально считалась единственной атеистической страной в Европе. Во времена диктатуры церкви и мечети были разрушены, священники и муфтии расстреляны или бежали за границу. С тех пор албанцы — весьма прохладные верующие. Здесь часто можно встретить семьи, где муж, к примеру, по рождению наполовину православный и наполовину мусульманин (и так и не определился с выбором духовного руководства), а жена — католичка. Религия — всего лишь этикетка, с которой человек появляется на свет. «Во время светлых христианских праздников, когда я иду по улице благословлять чей-то дом или семью, мусульмане часто выходят за порог и говорят: «Почему вы идете мимо, святой отец? Благословите и наш дом, — рассказывает епископ Лучиано Августини. — В период гражданских волнений в 1997 году (когда рухнули финансовые пирамиды и народ потерял полтора миллиарда долларов вложений) люди выходили на улицы, громили военные склады, гоняли на танках, и нашлись злоумышленники, натравливающие людей разных религий друг на друга. И мы втроем — муфтий, православный священник и я, епископ, — разъезжали в открытом грузовике и демонстрировали людям наше единство. Мы с моим православным коллегой даже спали в мечети в знак доверия». Вера в Албании, как разбавленное вино, редко кому ударяет в голову. Но молодой доктор Спиро — необычный случай. Этот страстно верующий ортодокс носит православную иконку даже на брелоке с ключами, а в мобильном телефоне у него изображение Христа. «Как вы, православный албанец, чувствовали себя, когда албанцы в Косово жгли старинные сербские монастыри и святыни?» — спрашиваю я. «Когда это было? — удивляется Спиро. — Я не слышал и не знал об этих преступлениях». «Не может быть, чтобы вы не знали о том, о чем говорил весь мир!» — восклицаю я с дрожью возмущения в голосе. Спиро молчит. Потом говорит тихо и медленно (чувствуется, что признание дается ему нелегко): «Мы молимся за наших сербских братьев. Это все, чем мы можем им помочь. Албания духовно всегда была христианской. Когда турки пришли, многие албанцы не устояли и приняли ислам, чтобы не платить налоги или сделать карьеру. Знаете, как албанцы укрепились в Косово? Сербы проявили стойкость в своей вере и не пошли на предательство, а Косово было колыбелью их религии, символом их нации. Тогда турки переселили туда ренегатов-албанцев, продвинули их на госпосты, дали им власть и деньги. Так Косово перестало быть православным, а превратилось в форпост ислама». Доктор Спиро говорит о хитроумной политической игре турок с такой пылкостью, как будто это было вчера. Вера для него — это сегодняшняя страсть и кровь, а не борьба старых чувств и предрассудков. Но доктор Спиро — исключение из правил. Большинство албанцев относится к религии как к выгодному ремеслу, как к сиюминутной политической игре. И мой новый знакомый Клеарт — яркое тому подтверждение. «Наша вера — США, — решительно говорит он. — Мы маленькая страна и всегда верим в того, кто сильнее. Когда-то СССР помогал нам и был нашим другом. А теперь Америка выгодна нам, потому что преследует наши интересы. Мы всегда на стороне сильного». «Но это подлое лицемерие! — Я не стесняюсь в выражениях. — Так же когда-то вы продали Христа — из политических соображений!» — «Мы?! Да мы первые христиане на Балканах! От кого я это слышу? Вас, русских, еще как нации не было, когда мы приняли христианство!» — «А потом продали его туркам, как Иуда, за тридцать сребреников! За освобождение от налогов, за карьеру!» — «Мы были язычниками и умрем язычниками! Да, когда нам было выгодно, мы приняли ислам, чтобы выжить. А вы, как и сербы, носитесь со своим христианством, как будто никогда не были язычниками». Кувшины с вином опустели. Время за полночь, а мы стучим стаканами по столу и горячимся так, как будто речь идет о жизни и смерти. «Даже ваши императоры склонили голову перед исламом! — кричит Клеарт. — Они поставили мечеть в Санкт-Петербурге в знак унижения перед религией пророка Мухаммеда!» — «Что?! Российская империя строила мечети как символ веротерпимости!» — «Вы строили их из слабости! А мы, если надо, с помощью Америки и Македонию завоюем, и у Греции кусок заберем, а потом дойдем до Белграда и обратим сербов в мусульманство. Мы всегда воюем только за себя, а не за великие идеи!» Известный албанский поэт XIX века Пашко Васа однажды сказал (и слова эти стали национальным девизом): «Религия албанцев — албанскость».

Одним словом, Албания не Косово, где на русских косятся. Вам как гостю обязательно предложат пойти посидеть-выпить. Если вам не предложили где-нибудь выпить, значит, вы не в Албании. Это неуклонная традиция, на которую уходит солидная часть бюджета любой семьи. Начинается все с кофе, а кончается черт-те чем. (Однажды меня пригласил на рюмочку даже секретарь солидной исламской организации.)

Эдмонд Зисо, хозяин местного роскошного алкогольного завода, без ума от России и русской водки. Прямо на территории завода зеленеют русские березки, а в огромном погребе хранится замечательная коллекция водок. «Ну чего ты нашел в этой водке? — спрашиваю я. — Она же горькая! Балканская ракия куда вкуснее!» Мы сидим в прохладном погребе и греемся превосходной ракией пятилетней выдержки. «Ничего ты не понимаешь! Водка — идеально чистый продукт, — объясняет Эдди. — Это я тебе как химик говорю. Водка нейтральна и подчеркивает вкус любого блюда».

Эдди — мечтатель и практик. Много раз ездил в Россию, пытался организовать поставки русской водки в Албанию, но споткнулся о препоны и рогатки нашей бюрократии и высокие цены. «Ничего, у меня все получится, — мечтает Эдди. — Как завезу водку, открою русский клуб: шпроты, селедка, икра, соленья, вобла. Там будут собираться люди на вечера русской культуры: традиционная кухня, литература, разговоры. Хорошо будет».

Эдди ведет бизнес даже с Сербией. «А не боишься, что убьют?» — любопытствую я. «Это не я, а моя печень боится, — смеется Эдди. — Так, как сербы, я пить не умею. А храброго человека везде уважают. Когда я говорю в Сербии, что я албанец, мне в ответ: ну ладно, пойдем выпьем. А вообще, я думаю, вы, русские, слишком носитесь с этими сербами. Они того не заслуживают. Ну вот, к примеру, что сербы сделали для русских?» «А что они могут сделать? — возражаю я. — Они маленькие, мы большие». «Да они для вас палец о палец не ударят, — подливает яду Эдди. — Они вас просто используют в своих интересах». «Сербы — наши родственники, а родню не выбирают, — веско говорю я. — Плохая родня или хорошая, богатая или бедная — значения не имеет. Своих не сдают». — «Да я разве против? А сербов все равно не боюсь. Я же православный!»

Самый либеральный ислам

На улице проливной дождь. У входа в святую обитель текке (что значит «место умиротворения) меня встречает под зонтиком молодой дервиш Микель. Забыв, что имею дело с верующим мусульманином, я протягиваю руку для приветствия. К моему удивлению, дервиш энергично жмет мою руку и приветливо восклицает: «Добро пожаловать в нашу обитель!»

Ряд огромных холодных комнат (в Албании нет центрального отопления), ковры и стены благостного зеленого цвета ислама и вдруг… Я буквально подпрыгиваю: огромные статуи, гобелены с вытканным имамом Али (вылитый герой-красавец индийского кино), картины с изображением пророка Мухаммеда, его дочери Фатимы, Али и подозрительно христианскими пухленькими ангелочками. «Простите меня, дервиш Микель. Но разве в исламе не запрещены картины и статуи, а уж тем более изображения пророка Мухаммеда?» «Люди дарят нам подарки от чистого сердца, мы от них не отказываемся», — отвечает Микель.

Я в Тиранском центре бекташизма. Эта влиятельная дервишская секта была основана в XV веке в Турции, но запрещена в 1826 году за толерантность и вкус к свободе и официально изгнана в 1925 году, во времена светского правления Ататюрка. На сегодняшний день Албания является мировым центром бекташизма (миллион верующих, т. е. треть населения страны) и поддерживает тесные контакты с сектантами по всему миру. Бекташей часто называют «эпикурейцами ислама». Они открыты, умеют радоваться жизни, терпимы к человеческим порокам, не дураки выпить, доброжелательны к христианству.

«Текке — это что-то вроде вашего монастыря, — объясняет Микель. — Здесь живут дервиши (монахи, принявшие обет безбрачия). Но любой человек может найти здесь пристанище. У нас есть гостиница для путников. Раньше текке строили так, чтобы расстояние между двумя приютами составляло не больше шести часов пути. Никто здесь не имеет права спрашивать, какой ты веры и кто ты есть. Приют открыт для всех. Любая религия, признавшая единого Бога, нам близка. В нашем текке хранятся Библии и православные иконы, которые нам дарят странники. Иногда я думаю: какой-нибудь археолог будущего на раскопках нашего текке ничего не поймет. Кто были эти люди? Какой религии принадлежали? Коран, Библия, кресты, иконы, мечеть. Кто они? Вот будет загадка! — смеется Микель. — А мы просто любим Бога и людей. Внешние признаки веры — не суть. Одежда, еда, правила поведения могут быть разными, лишь бы сердце было чисто».

«Но как вы, мусульманин, относитесь к вину и свинине?» — не без лукавства спрашиваю я. «Ничего плохого в бокале вина нет. Все, что входит в рот, то хорошо, а что выходит, то плохо. Во всем нужна мера. Переизбыток в еде и алкоголе выходит из нас сквернословием, оскорблением и рвотой. Но принуждать людей к праведности нельзя. Можно указать им на ошибки, но насилие исключено.

Наши дервиши — миссионеры, и в прежние времена, странствуя и даря людям свет ислама, они исходили из простых правил: проповедуйте только на языке страны. И где бы вы ни жили, защищайте интересы народа, приютившего вас, и принимайте его культуру. А если вас не устраивает новое время? Что ж, учитесь идти с ним в ногу. Меняйтесь вместе с ним. Автомобили, компьютеры, Интернет, мобильные телефоны. Разве это противоречит любви к Богу?»

Он меня растрогал, этот молодой дервиш. Своей мягкостью, пониманием, терпимостью. Недаром бекташи славятся «очеловечиванием веры»: любите жизнь в религии, а религию в жизни. Попытки принести в Албанию радикальный ислам пока не слишком успешны. Богатые арабские страны, такие, как Саудовская Аравия и Кувейт, строят здесь мечети, из которых после проповедей выбегают бородатые молодые люди с горящими глазами, но число их невелико.

«Для радикального ислама в Албании нет подходящей почвы, — уверен епископ католической церкви Лучиано Августини. — Слишком здесь любят ракию и свинину, да и к непривычной одежде и бороде албанцы относятся подозрительно. Арабским странам трудно вести пропаганду в Албании, где всегда были сильны симпатии к христианству (23 — 25% населения — православные, 15% — католики). Мало кто здесь принимал ислам добровольно во времена Османской империи. Со времен турок на Балканах есть даже такое понятие: криптохристиане (с греческого «тайные христиане», или разноцветные, как их называли в Косово). Это люди, принявшие ислам из страха или по соображениям выгоды, официально ходили в мечеть, но дома тайно молились у алтаря».

Оазис экуменизма

Вековая борьба креста и полумесяца приняла в Албании форму компромисса. Здесь уважают любую форму обрядов, с помощью которой человек считает нужным поклониться своему создателю (или не уважают никакой). До 1991 года Албания официально считалась единственной атеистической страной в Европе. Во времена диктатуры церкви и мечети были разрушены, священники и муфтии расстреляны или бежали за границу. С тех пор албанцы — весьма прохладные верующие. Здесь часто можно встретить семьи, где муж, к примеру, по рождению наполовину православный и наполовину мусульманин (и так и не определился с выбором духовного руководства), а жена — католичка. Религия — всего лишь этикетка, с которой человек появляется на свет.

«Во время светлых христианских праздников, когда я иду по улице благословлять чей-то дом или семью, мусульмане часто выходят за порог и говорят: «Почему вы идете мимо, святой отец? Благословите и наш дом, — рассказывает епископ Лучиано Августини. — В период гражданских волнений в 1997 году (когда рухнули финансовые пирамиды и народ потерял полтора миллиарда долларов вложений) люди выходили на улицы, громили военные склады, гоняли на танках, и нашлись злоумышленники, натравливающие людей разных религий друг на друга. И мы втроем — муфтий, православный священник и я, епископ, — разъезжали в открытом грузовике и демонстрировали людям наше единство. Мы с моим православным коллегой даже спали в мечети в знак доверия».

Вера в Албании, как разбавленное вино, редко кому ударяет в голову. Но молодой доктор Спиро — необычный случай. Этот страстно верующий ортодокс носит православную иконку даже на брелоке с ключами, а в мобильном телефоне у него изображение Христа.

«Как вы, православный албанец, чувствовали себя, когда албанцы в Косово жгли старинные сербские монастыри и святыни?» — спрашиваю я. «Когда это было? — удивляется Спиро. — Я не слышал и не знал об этих преступлениях». «Не может быть, чтобы вы не знали о том, о чем говорил весь мир!» — восклицаю я с дрожью возмущения в голосе. Спиро молчит. Потом говорит тихо и медленно (чувствуется, что признание дается ему нелегко): «Мы молимся за наших сербских братьев. Это все, чем мы можем им помочь. Албания духовно всегда была христианской. Когда турки пришли, многие албанцы не устояли и приняли ислам, чтобы не платить налоги или сделать карьеру. Знаете, как албанцы укрепились в Косово? Сербы проявили стойкость в своей вере и не пошли на предательство, а Косово было колыбелью их религии, символом их нации. Тогда турки переселили туда ренегатов-албанцев, продвинули их на госпосты, дали им власть и деньги. Так Косово перестало быть православным, а превратилось в форпост ислама».

Доктор Спиро говорит о хитроумной политической игре турок с такой пылкостью, как будто это было вчера. Вера для него — это сегодняшняя страсть и кровь, а не борьба старых чувств и предрассудков. Но доктор Спиро — исключение из правил. Большинство албанцев относится к религии как к выгодному ремеслу, как к сиюминутной политической игре. И мой новый знакомый Клеарт — яркое тому подтверждение.

«Наша вера — США, — решительно говорит он. — Мы маленькая страна и всегда верим в того, кто сильнее. Когда-то СССР помогал нам и был нашим другом. А теперь Америка выгодна нам, потому что преследует наши интересы. Мы всегда на стороне сильного». «Но это подлое лицемерие! — Я не стесняюсь в выражениях. — Так же когда-то вы продали Христа — из политических соображений!» — «Мы?! Да мы первые христиане на Балканах! От кого я это слышу? Вас, русских, еще как нации не было, когда мы приняли христианство!» — «А потом продали его туркам, как Иуда, за тридцать сребреников! За освобождение от налогов, за карьеру!» — «Мы были язычниками и умрем язычниками! Да, когда нам было выгодно, мы приняли ислам, чтобы выжить. А вы, как и сербы, носитесь со своим христианством, как будто никогда не были язычниками».

Кувшины с вином опустели. Время за полночь, а мы стучим стаканами по столу и горячимся так, как будто речь идет о жизни и смерти.

«Даже ваши императоры склонили голову перед исламом! — кричит Клеарт. — Они поставили мечеть в Санкт-Петербурге в знак унижения перед религией пророка Мухаммеда!» — «Что?! Российская империя строила мечети как символ веротерпимости!» — «Вы строили их из слабости! А мы, если надо, с помощью Америки и Македонию завоюем, и у Греции кусок заберем, а потом дойдем до Белграда и обратим сербов в мусульманство. Мы всегда воюем только за себя, а не за великие идеи!»

Известный албанский поэт XIX века Пашко Васа однажды сказал (и слова эти стали национальным девизом): «Религия албанцев — албанскость».

Возрастная категория сайта 18+

Сетевое издание (сайт) зарегистрировано Роскомнадзором, свидетельство Эл № ФС77-80505 от 15 марта 2021 г.

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР — НОСОВА ОЛЕСЯ ВЯЧЕСЛАВОВНА.

И.О. ШЕФ-РЕДАКТОРА САЙТА — КАНСКИЙ ВИКТОР ФЕДОРОВИЧ.

АВТОР СОВРЕМЕННОЙ ВЕРСИИ ИЗДАНИЯ — СУНГОРКИН ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ.

Сообщения и комментарии читателей сайта размещаются без
предварительного редактирования. Редакция оставляет за собой
право удалить их с сайта или отредактировать, если указанные
сообщения и комментарии являются злоупотреблением свободой
массовой информации или нарушением иных требований закона.

АО «ИД «Комсомольская правда». ИНН: 7714037217 ОГРН: 1027739295781
127015, Москва, Новодмитровская д. 2Б, Тел. +7 (495) 777-02-82.

Исключительные права на материалы, размещённые на интернет-сайте
www.kp.ru, в соответствии с законодательством Российской
Федерации об охране результатов интеллектуальной деятельности
принадлежат АО «Издательский дом «Комсомольская правда», и не
подлежат использованию другими лицами в какой бы то ни было
форме без письменного разрешения правообладателя.

Приобретение авторских прав и связь с редакцией: [email protected]

5 полезных фактов о религии в Албании

Основной религией в Албании является ислам. По последней переписи, проведенной в 2011 году, 56,7% албанского населения объявили себя мусульманами. 10% идентифицировали себя как католики и 7% как православные. Однако эти цифры рисуют лишь малую часть картины.

Хотя огромный процент населения идентифицирует себя с той или иной религией, по данным Гэллапа: 63% албанцев заявляют, что религия не играет важной роли в их жизни.

Почему Албания исламская?

Первое, что нужно сказать, это то, что в Албании высокая свобода вероисповедания, а религиозные общины в значительной степени существуют без какой-либо вражды.

Различия в албанских религиозных группах можно проследить до географического положения страны. Если Стамбул — ворота между христианским Западом и мусульманским Востоком, то Албания — один из столбов забора. Сначала в нем доминировали христиане Византийской империи, а в последнее время — мусульмане Османской империи. Вы можете увидеть это разделение в цифрах.

Какой вид ислама исповедуют албанцы?

В Албании существует два основных типа ислама: суннитский ислам и бекташи. Община мусульман-суннитов является доминирующей формой ислама в Албании (около 80% по сравнению с 20% для бекташи).

Хотя бекташизм также принимает элементы христианства и даже буддизма, он наиболее тесно связан с шиитским исламом.

Фундаментальный раскол в исламе так же стар, как и сама религия. После смерти пророка Мухаммеда вера разделилась на две фракции: последователей Абу Бакра (суннитов) и последователей двоюродного брата Мухаммеда Али (шиитов).

Сунниты больше сосредотачиваются на учении пророка, тогда как шииты сосредотачиваются на словах имамов – линии передачи пророка Мухаммеда.

Коммунизм и религия в Албании

Ни один рассказ об албанской религии не был бы полным без упоминания полосы коммунизма, которая проходит через всю албанскую историю.

Когда албанское правительство стало коммунистическим после Второй мировой войны, религиозные лидеры, должно быть, знали, что за этим последуют плохие вещи. Принципы коммунизма сильно нерелигиозны. Основатель движения Карл Маркс однажды заметил, что: « Религия — опиум для народа.   Это вздох угнетенного существа, сердце бессердечного мира и душа наших бездушных состояний».

Так и случилось. В 1946 году религиозные школы были запрещены, а имущество конфисковано. Худшее наступило в 1960-е годы, когда правительство конфисковало почти все церкви и мечети. План тогдашнего лидера Энвера Ходжи заключался в том, чтобы создать полностью атеистическую нацию, первую в мировой истории.

Как обсуждалось в нашей статье о прозвищах и именах в Албании, граждан поощряли выбирать имена, говорящие о «чистом» иллирийском прошлом Албании. Любому, кто был уличен в распространении религиозных материалов, грозило десять лет тюрьмы.

Только в декабре 1990 года, когда коммунистическое правительство было на грани краха, в Албании впервые за полвека официально отпраздновали Рождество.

Атеизм в Албании

Неудивительно, что в стране, которая провела 50 лет при коммунистическом режиме, должен быть определенный процент граждан-атеистов. К сожалению, трудно понять цифры, потому что разные опросы дают разные результаты.

Одни говорят 2,5%, другие 9%. Однако ясно то, что, как и в остальной Европе, религия в Албании подвергается растущим нападкам со стороны более ориентированного на капиталистов и потребителей Запада.

Будущее священников и имамов не выглядит радужным. Исследование, проведенное в 2015 году среди людей в возрасте от 16 до 27 лет, показало, что 80% из них исповедуют религию только во время основных религиозных праздников, таких как Рамадан и Рождество.

География религии в Албании

Подобно более высокой доле христиан на юге Америки, Албания также имеет географически зависимую религиозность. Албанские мусульмане проживают по всей стране, но католики больше сконцентрированы на севере, тогда как православные албанцы проживают на юге Албании. (Православие – разновидность греческого христианства).

Мать Тереза ​​и Албания

С моей стороны было бы упущением не упомянуть самого известного религиозного албанского деятеля в истории. Святая католической церкви, Мать Тереза, родилась 90 033 Anjezë Gonxhe Bojaxhiu  в Скопье (ныне столица Северной Македонии).

Когда будущей святой было 36 лет, она отправилась в Индию, чтобы ухаживать и кормить больных Индии. В 1950 году она сформировала католическую организацию под названием «миссионеры милосердия», девизом которой было: «мы позаботимся о голодных, нагих, бездомных, калеках, слепых, прокаженных, обо всех тех людях, которые чувствуют себя ненужными». , нелюбимые, равнодушные во всем обществе, люди, ставшие обузой для общества и всеми чуждаемые».

Всего из 13 членов группа увеличилась до 4000 человек, а Мать Тереза ​​стала всемирно признанной духовной и культурной иконой.

Другие религии в Албании

Ислам и христианство являются двумя основными религиями в Албании. Вот некоторые другие верования и верования, которые можно встретить в Албании согласно переписи населения 2011 года.

Религия	Общая численность населения
Ислам суннитского толка	56.70%
Roman Catholicism	10. 03%
Eastern Orthodoxy	6.75%
Other Christians	0.14%
Bektashi	2.09%
Non-affiliated Верующие	5,49%
АТИЗМ	2,50%
Undeclared	13,79%

9008 6 интересная интересная. ВОЗМОЖНА ОБЩАЯ ФАКТА ОООСТИЦА ОБОРЯТЬ ОБОЕ ОБЩЕСТВО ОБЩЕСТВО ОБЩЕСТВЕННАЯ ФАКТА ОООСТИЦИЯ ОБЩАЯ ФАКТА ОООСТИЦА ОБЩАЯ ФАКТА ОООСТИЦА ОБЛАСТЬ ОБОЕ ОБЩЕСТВЕНИЯ.0009

1. Люди разных верований часто вступают в брак друг с другом.
2. Как я уже упоминал ранее, в Албании когда-то была запрещена религия. Это связано с угрозой, которую он купил для политической и социальной стабильности страны. Поскольку религиозные учреждения всегда считались оппортунистическими и сильно зависимыми от своих спонсоров и финансовой поддержки доноров, они представляют угрозу для албанского общества. Так что ответом на эту проблему является превращение всей страны в атеистическое государство и продолжение атеистической пропаганды, считает Энвер Ходжа.
3. Во время правления Энвера Ходжи многие церкви и мечети были разрушены или превращены во что-то другое, например больницы или кинотеатры. Верующие также были наказаны, и многие религиозные лидеры были убиты.
4. 18 января 1991 года является важной датой для албанцев, поскольку именно в этот день на землю Албании вернулась свобода вероисповедания.
5. Нахождение церквей и мечетей рядом – обычное дело в Албании.
6. Мечеть Этхем Бей – одно из старейших и самых исторических зданий Албании. Это также одно из самых посещаемых мест посетителями. Строительство этой мечети началось в конце 18 века. Это также символ свободы вероисповедания.

Учите албанский с Лингом

Хотя сегодняшнее чтение было немного тяжелее, чем в некоторых других блогах, которые вы можете найти на нашем веб-сайте, мы стремимся быть как можно более тщательными.

Как уже говорилось, есть много конкурирующих сил, борющихся за души албанских граждан, от членов общины мусульман-суннитов до католической церкви и православной церкви. Однако главный вывод из всего этого заключается в том, что религиозная терпимость в Албании остается высокой.

Когда вы понимаете культуру, вы понимаете, насколько важно выучить язык. Албания — увлекательный плавильный котел религии, искусства и политики.

Вы можете брать ежедневные 15-минутные уроки и развивать свой язык с нуля через приложение Ling. Пройдите путь от нуля до героя албанского языка, практикуясь в разговорной речи, аудировании, чтении и письме.

Вы не почувствуете снижения мотивации, когда увидите наши элементы геймификации и поймете, что можете сравнивать себя с другими изучающими албанский язык.

Заходите на сайт и начинайте учить албанский.

И, как всегда, если у вас есть дополнительные вопросы, пожалуйста, оставьте комментарий ниже.

Как Албания стала первой в мире атеистической страной

Страдания этих людей были результатом войны, которую ведущая Ходжа Партия Труда вела против священнослужителей всех религий под лозунгом «Религия — опиум народа» — цитата адаптировано из сочинений коммунистического философа Карла Маркса.

В 1976 году Партия Труда даже объявила Албанию первой атеистической страной в мире, включив в конституцию запрет на религиозные убеждения и введя наказания за участие в религиозных церемониях и хранение религиозных книг. Между тем поощрялась вера в Ходжа, коммунизм и партию.

Посредством хорошо организованной системы пропаганды, включая средства массовой информации и кино, диктаторское государство очерняло священнослужителей, называя их отсталыми, оказывающими негативное влияние на общество, агентами, связанными с Западом, или даже опасными членами вооруженных групп, стремящихся захватить власть силой .

Но, несмотря на приверженность государства уничтожению религиозных учреждений, сожжению священных книг, тюремному заключению и казни священников и имамов, некоторые албанские семьи продолжают тайно исповедовать свою религию, хотя и являются так называемыми «врагами людей», это поставило их жизни под угрозу.

Ходжа объявляет об отмене религии

Суд над католическим священником Гьоном Шллаку в январе 1946 года. Он был приговорен к смертной казни и казнен.

Война против духовенства началась после прихода к власти в Албании в 1945 году коммунистов. Они увидели угрозу в католических священнослужителях, имевших прочные международные связи и отвергавших коммунистическую пропаганду.

В декабре 1945 г. были арестованы десятки католических священнослужителей и верующих, 39из них были осуждены военными судами и приговорены к суровым наказаниям. В марте 1946 года были расстреляны семеро верующих.

Кампания против религии усилилась после того, как 6 февраля 1967 года Ходжа выступил с речью, которая официально положила начало битве против «религиозной идеологии». За речью Ходжи последовало письмо от центрального комитета Партии Труда, призванное направить наступление на религию по всей стране.

«Религия — опиум народа. Мы должны сделать все возможное, чтобы это поняли все, даже отравленные (которых немало). Мы должны вылечить их. Это нелегкая работа и не невозможная», — говорится в письме.

Политическая риторика и интенсивная пропаганда в СМИ побудили молодых людей нацеливаться на религиозные объекты. По данным «Музея памяти», онлайн-проекта Албанского института политических исследований, было закрыто 2169 религиозных учреждений, в том числе 740 мечетей, 608 православных церквей, 157 католических церквей и 530 тюрбе (османских мавзолеев) и теке (суфийских религиозных объектов). Вместе с ними было уничтожено культурно-историческое наследие.

Николин Курти, племянник преследуемого священнослужителя и диссидента Штефена Курти, вспоминал, как это создавало «атмосферу неуверенности». Он вспомнил особенно тревожный случай зимой 1968, чему он стал свидетелем, когда однажды утром шел в школу в Тиране.

«На улице Кавая стояла длинная очередь грузовиков с людьми. Грузовики собирались отвезти людей в лагеря для интернированных. Они оставались там в течение двух часов, чтобы запугать людей, которые шли на работу или в школу. Они пытались показать всем, какая опасность их ждет, если они «отклонятся от линии партии», — сказал он.

Религиозные верования были полностью запрещены конституцией Народной Республики Албании в 1976, через девять лет после выступления Ходжи.

Статья 37 конституции гласила: «Государство не признает никакой религии, поддерживает и развивает атеистическую пропаганду, чтобы вовлечь людей в материалистическое научное мировоззрение».

Статья 55 тем временем запрещала создание любой организации религиозного характера.

Арестован «во имя народа»

Эрнест Симони Трошани (в центре) в Ватикане в ноябре 2016 года после того, как он стал кардиналом. Фото: EPA/MAURIZIO BRAMBATTI.

Одним из самых абсурдных случаев преследования стал отец Эрнест Симони Трошани, которому сейчас 90 лет и он является одним из самых уважаемых католических деятелей в Албании.

«Это было в канун Рождества 24 декабря 1963 года, когда я закончил служить обедню и ко мне подошли четыре человека. Двое из них были в военной форме, а двое других были одеты как гражданские», — вспоминает Трошани.

«Они зверски связали мне руки за спиной, как будто я опасный преступник, и сказали мне, что «вы арестованы во имя народа», и добавили: «Вы будете повешены, потому что вы сказали людям а молодежь, что если нужно, мы должны отдать свою жизнь Иисусу Христу».

Поскольку на тот момент религиозная деятельность еще не была запрещена законом, священнослужителей обвиняли в других нарушениях по разным сфабрикованным делам.

«Обвинения все были глупые, но в итоге они были сформулированы как агитация, пропаганда и попытка побега, и добавили еще кое-что о мессе, которую я провел, когда был убит Джон Кеннеди, [что было правдой], потому что, когда президент США был убит, Папа Римский посоветовал всем священникам мира провести мессу в его духе», — пояснил Трошани.

Священнослужитель сообщил, что его пытали в прокуратуре, пытаясь заставить признаться в выдвинутых против него ложных обвинениях.

«Они перепробовали все способы, наручники ужесточили, чтобы у меня был ограничен кровоток… Не знаю, как я живу сегодня, но когда Господь посылает испытание, Он также дает силы справиться с этим», — сказал он. .

Трошани был приговорен к 25 годам тюремного заключения, 18 из которых он провел в политической тюрьме Спак на севере страны, где заключенных заставляли выполнять каторжные работы на прилегающих к тюрьме медных и пиритных рудниках.

В мае 1973 года группа заключенных подняла восстание против своих охранников и стала призывать к свободе и свержению коммунизма.

«Лагерь окружили вооруженные солдаты, которые начали стрелять в воздух. Потом меня арестовали вместе с еще 12-13 людьми [обвиняемыми в организации мятежа]», — вспоминает Трошани.

«Я не имел ни малейшего представления о том, что происходит, но ситуация ухудшилась, когда всех поставили за стенку и начали обзывать. Передо мной расстреляли трех человек», — продолжил он.

Трошани сохранили жизнь, но он остался в тюрьме. Хотя правила были строгими, он продолжал тайно исповедовать свою веру, проводя мессы и принимая исповеди. Между тем, поскольку государственное преследование распространялось и на семьи священнослужителей, родственники Трошани находились под наблюдением тайной полиции Сигурими, которой внушали страх.

Но после того, как его, наконец, выпустили из тюрьмы, Трошани снова арестовали и приговорили к каторжным работам на канализационных каналах.

Рамадан за решеткой

Хафиз Али Кочи. Фото: Вальбона Безати/BIRN.

Албанские мусульманские священнослужители также подверглись репрессиям со стороны коммунистического режима.

Мехди Краджа, сын одного из самых известных мусульманских деятелей Албании Хафиза Али Краджа, вспоминал, как его отец провел много лет в тюрьме после выступления под названием «Что такое коммунизм и его последствия для албанской религии и нации».

Выступление привело к тому, что Хафиз Али Краджа был немедленно признан антикоммунистом и вынудил его скрываться с семьей в городе Шкодер примерно на два года с 1944-45.

Спрятался в подвале, из которого вышел только после объявления амнистии, обещавшей: «Всем разыскиваемым властями простят смертный приговор и только посадят в тюрьму».

Хафиз Али Краджа был приговорен к 25 годам тюремного заключения. Но пока он скрывался, власти пытали его братьев, пытаясь заставить их раскрыть его местонахождение.

«Мы не сказали нашему отцу, что происходит, но он был удивлен, когда его братья попали в тюрьму», — сказал его сын Мехди Краджа.

Дети священника выросли, не видя его. «Когда он вышел из тюрьмы, моя сестра испугалась, потому что не могла узнать, что он ее отец. Я сам увидел отца дома [впервые] в 26 лет», — вспоминал Мехди Краджа.

Он также вспомнил, как с ним плохо обращались в школе, потому что его отец сидел в тюрьме за свою религиозную деятельность. В одном случае учитель заставил его встать в классе и попытался унизить, назвав «сыном реакционера» и «сыном врага народа».

Как родственники осужденного имама, семья Краджи была отправлена ​​во внутреннюю ссылку с 1955 по 1958 год в Байрам-Курри на далеком севере Албании.

Несмотря на репрессии, Краджа рассказал, что его отец соблюдал Рамадан в тюрьме и семья продолжает следовать мусульманским культурным традициям.

Хафиз Али Краджа в конце концов вышел из тюрьмы в 1965 году, отсидев 19 лет.

«Я никогда не видел отца дома»

Николин Курти, племянник преследуемого священнослужителя Штефена Курти. Фото: Вальбона Безати/BIRN.

Одна из самых трагических и абсурдных историй о коммунистическом преследовании в Албании — это история отца Штефена Курти.

Курти родился в 1898 году в Косово, которое в то время было частью Османской империи. Он учился в Австрии и Риме, а после рукоположения в священники приехал в Албанию, где получил гражданство и поддержку своей католической миссии от короля Зога. Его племянник Николин Курти сказал, что до 19 лет он был исповедующим священником Матери Терезы и королевы Джеральдины при королевском дворе.39.

Но после окончания Второй мировой войны, когда к власти пришла Партия труда Ходжи, Штефен Курти был арестован в 1946 году и приговорен к 20 годам тюремного заключения как западный агент, из которых он отсидел 17 лет.

Он был освобожден в возрасте 68 лет, вспоминал его племянник Николин Курти.

«Когда он вышел из тюрьмы в 1964 году, однажды ночью он пришел домой, и тогда я впервые познакомился с ним лично. Он был весь сморщенный, скрюченный, больной», — сказал Курти.

Через три года после освобождения Ходжа усилил свою войну с религией, и после сноса церквей и мечетей Курти, теперь уже старый и больной, был назначен на сельскохозяйственные работы в деревне. Согласно его досье, в этот период за ним следили 16 агентов госбезопасности.

Однако он также тайно крестил детей. «Это, очевидно, заметила госбезопасность, и в 1970 году он был арестован в возрасте 72 лет», — сказал Николин Курти. Его обвинили в шпионаже, саботаже и тайном проведении религиозных обрядов.

После падения коммунистического режима Николин Курти исследовал подробности преследования своего дяди и из своего досье обнаружил, что Штефен Курти был подвергнут пятидневному показательному суду в здании, которое по иронии судьбы ранее было церковью, и затем приговорен к смертной казни.

Судебные отчеты показывают, как после того, как судья спросил священника, есть ли у него что сказать, Штефен Курти ответил: «Вы не приговариваете меня к смерти, потому что смерть и жизнь в руках Бога, но вы приговариваете меня к сокращенному жизнь.»

Он был казнен в сентябре 1971 года в месте, которое до сих пор неизвестно, но его семья не была проинформирована. «Семья узнала об этом в начале марта 1973 года, когда итальянская радиостанция сообщила в своих новостях, что «в Албании Штефен Курти был расстрелян за крещение детей», — рассказал Николин Курти.

В других случаях лишение свободы оставляет детей без родителей на долгие периоды их ранней жизни. Карамет Коджи, сын заключенного мусульманского священнослужителя Хафиза Сабри Коджи, сказал, что не видел своего отца 20 лет, с семи до 27 лет.

«Когда мой папа вернулся домой, это была большая радость, но Я не привык к этому. Я никогда не видел отца дома», — сказал Карамет Кочи.

Фильмы распространяют антирелигиозную пропаганду

Албанский антирелигиозный пропагандистский фильм «Месоньторья».

В эпоху Ходжи кинематографическая группа киностудии Shqiperia e Re (Новая Албания) посвятила себя созданию фильмов, несущих антирелигиозную пропаганду.

В фильмах с названиями «Лири а вдекже» («Свобода или смерть») и «Те вдесешь не кемб» («Умереть на ногах») священнослужителей обвиняли в организации насильственных браков, продажности, попытке свержения власти, получая помощь от иностранных держав и являясь предателями.

Подобные пропагандистские фильмы сотни раз транслировались на единственном албанском телеканале, существовавшем до падения коммунизма, и до сих пор демонстрируются частными телеканалами страны.

«Эти пропагандистские фильмы нанесли только ущерб. Год за годом они создавали мнимых врагов, несправедливо обвиняли группы людей и создавали ложные реальности», — сказала Джонила Годоле, глава Института демократии, СМИ и культуры.

В албанских газетах также были опубликованы сотни статей с попытками убедить читателей отвернуться от религии, часто сопровождаемых фотографиями с судебных процессов над священнослужителями с подписями, клеймящими их как предателей или врагов народа, или издевательскими карикатурами.

Тридцать три года принудительного атеизма оставили след в албанском обществе, считает социолог Зихди Дервиши.

«Я думаю, что албанское общество вступило в рыночную экономику и демократические процессы с двумя большими бедствиями, первое из которых — прогнившее государство без консолидированных государственных структур, а второе — отсутствие религиозного образования», — заявил Дервиши.

Он предположил, что отсутствие религиозных ценностей «нанесло ущерб социализации албанцев» и привело к более широкому вовлечению в преступную деятельность.