Афанасий никитин чем прославился: Чем прославился Афанасий Никитин? (краткий ответ)

Афанасий Никитин

Афанасий Никитин в поэзии

Афанасий Никитин играет в шахматы

Н. Глазков
(Глазков Н. Зеленый простор. — М., 1960, с. 79-81.)

Там на Волге снег пушистый виден,
Здесь под пальмой отдыхай в жару.
Крепко полюбил купец Никитин
Чудную заморскую страну.

Мусульманин с головою бритой
И кирпично-красной бородой
Говорит Никитину сердито:
 — Мы сыграем, но на золотой!

На доске расставлены фигуры.
Мусульманин сделал первый ход.
Он, желая обыграть гяура,
Морщит лоб и разевает рот.

У него дрожат азартно пальцы,
И при каждом ходе страх в глазах:
С золотым не хочет расставаться
И бормочет: — Выручи, аллах!

Афанасий тоже верит в бога,
Но не докучает небесам.
Знает: бог – надежная подмога,
Ежели не оплошаешь сам!

Слышатся ехидные усмешки,
Кой-кому единоверца жаль:
Афанасий продвигает пешку
На последнюю горизонталь.

Он ведет фигуры в наступленье:
Шах, и шах, и шах, и мат!..
Говорит: — Уменье – не везенье! –
И динар-дукат сует в халат.

Но противник появился новый:
Шейх Абул Назум аль-Мульк Туси,
Имени мудреного такого
Не услышать на святой Руси.

Шейх богат и всеми уважаем,
Шумный караван-сарай притих.
Шейх сказал Никитину: — Сыграем?
Не боишься на пять золотых?

Афанасий отвечает: — Можно –
Он игрой чудесной увлечен.
Шейх играет тонко, осторожно,
Сразу видно: в шахматах силен!..

Афанасьюшка играет смело,
Это возбуждает интерес.
Шейх играет сильно и умело,
У него в фигурах перевес.
Проигрыш для каждого обиден,
Но, доверься своему чутью,
Агрессивно действует Никитин
И азартно жертвует ладью.

Афанасий выиграл красиво
И иначе поступить не мог,
Ибо в этих землях из России
Он пока единственный игрок!
1956

С добрым ветром попутным
(из цикла «Афанасий Никитин»)

Н. Попов
(Попов Н. С добрым ветром попутным // Калининская правда. — 1958,
24 окт.)

I

Афанасий проснулся рано –
Спать недуг не велел…
И забота…
Над Днепром повисли туманы,

Давит на сердце что-то…
Приподнялся. И меркнущим взглядом
Друзей путевых окинул:
«Теперь ничего не надо:
Один лишь путь – в домовину…»

II

Нет
неправда!
Он жив.
Он слышит,
Видит он:
… Корабли отплывали
Златоверхового Спаса выше,
Ближе к солнцу – облака.
И дали
Голубеют.
И попутен ветер –
Он несет корабли, играя.
… Кострома.
И Плёс.
На рассвете
Нижний Новгород
Встал…
Какая
Тишь была!
Иль предвестье благое?..
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И плывет караван Хасан бека –
Он Никитина взял с собою –
Гостя, русского человека.
… Третьи сутки ревет, бушует
Хлябь морская
и манит на дно.
Тава мечется.
Путь вслепую.
Ночь ли?
День ли?
 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Но в мыслях  — одно:
«Нет,
не сдамся!
Мне бури знакомы…»
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Вдруг все стихло.
Свершилась мечта.
Берег Индии.
Храмы.
Хоромы…
И лачуги,
а в них нищета…
«Люди голы – то люди простые.
А бояре – вельми пышны.
И доспехи у них золотые,
В золоченых уборах – слоны.
… За морями
нет счастья,
нету!»
А живет там
славные народ.
Там грустит и она…
Где ты?
Где ты?
Господарыня!
Верно, всплакнет,
Коль узнает…
Не ханской семьею, —
В скромных хижинах
был я пригрет как свой.
Так уж водится: сердце имей простое –
Вот и примет тебя человек простой.

III

В Индостане я первым
Был посланцем
Русской земли.
Я не продал ни чести, ни веры,
И мой дух сломить не могли
Ни угрозы ханов надменных,
Ни насилье их подлых слуг,
Ни посул мне сокровищ бесценных,
Ни любовь заморских подруг…
Всюду был я
и видел немало.
Исходил всю Индийскую землю,
И стало
горько мне.
Сердца голосу внемлю:
«Афанасий, мол, дни настали,
Поразмыслить, прикинуть умом:
Не довольно ль бродить?
Не пора ли
И о доме вспомнить своем?»
И тоска завладела мною – вот она – предо мною – Русь!
И пошел я на родину милую,
В край, милее которого нету…»

IV

… Дуют ветры над тихой могилою.
Бродят ветры по белу свету.
Пыль столбом поднимают ветры,
Вьюгу выведут – пусть повоет!
Только жив ли человек,
нет ли –
Не умрет его дело живое.
… Вот он – бронзовый –
над Волгой возник –
Землепроходец.
Писатель.
Герой.
Пусть мильоны
написаны разных книг –
Он прославился
книгой одной.
И легенды
индийцы слагают о нем,
Кто как гость был  уних
И как друг,
Кто ни разу не поднял
Руку с мечом,
А пожал
сотни дружеских рук…
… Смотрит вдаль, улыбаясь:
От Индийской земли
С добрым ветром попутным
В Тверь плывут корабли…

В Тверь плывут корабли

Н. Попов
(Попов Н. В Тверь плывут корабли // Калининская правда. — 1966, 1 июня)

Афанасий проснулся рано –
Спать недуг не давал и забота…
Над Днепром нависли туманы.
Тяжко на сердце – давит что-то…
Приподнялся. И меркнущим взглядом
Он друзей путевых окинул:
«Мне уже ничего не надо:
Путь один у меня – в домовину…»
Вновь упал на ложе Никитин,
На постель свою горевую:
«Вы, купцы,
Меня схороните,
Чару выпейте круговую.
А испивши, делу святому
Послужите вы, бога ради:
В Тверь езжайте – дьяку любому
Передайте мои тетради…
Застит очи мне тьма кромешная
Просьбу, други, примите, не споря,
Там, в тетрадях, – про землю нездешнюю,
О хождении за три моря…
А как первое море – Хвалынское,
А второе море – Индийское,
То большая река Индостанская,
На пути  к ней – земля Хорасанская.
Третье море – Стамбульское – Чернов…
Мной владела мечта упорная
О земле, еще нами не узнанной. ..
Можно ль сладить с мечтой необузданной
И смирить себя, други любезные ?
Тут и цепи не сдержат железные?..».
…И лежал он  на смертном ложе
Сердцем чист и обличьем светел,
Только губы  шептали:
«О боже,
Русь родную держи на примете:
Борони! Это – счастье наше.
Пусть неправедны наши вельможи,
Но стремы не отыщешь краше.
Да и быть на свете не может!»
… Шли столетья…
Ваятель воссоздал утраченный лик:
Он над Волгой
в металле
на вечные веки возник.
И слагают индийцы
легенды о нем.
Кто как гость был у них
И как друг,
Кто ни разу не поднял
Руку с мечом.
Пожимая
несчетное
множество рук…
… Даль  ясна перед ним;
От Индийской земли
С добрым ветром попутным
В Тверь плывут корабли…

В последний путь

Н. Попов
(Попов Н. Слово современника. Сборник стихов. Калинин: Калининское книжное издательство, 1958. — С. 130-132)

Афанасий проснулся рано –
Спать недуг не давал и забота. ..
Над Днепром нависли туманы.
Тяжко на сердце – давит что-то.
Смутно,
смутно на душе,
неспокойно.
«… А ведь знойно,
зело знойно
В Индии – стране заморской.
А люди – черны…
Неспокойно…
Зело,
зело знойно
В стране заморской…»
……………………………
Приподнялся. И меркнущим взглядом
Друзей путевых окинул:
«Теперь ничего не надо:
Один лишь путь – в домовину
И опять повалился Никитин
На постель свою горевую:
«Вы, купцы.
меня схороните.
Чару выпейте круговую.
А испивши, делу святому
Послужите вы, бога ради,
В Тверь езжайте – к дьяку любому
Передайте вот эти тетради.
Уж в очах моих тьма кромешная.
Вы согласие дайте не споря.
Написал я «Хождение» грешное
За три моря.
А первое море –
То Дербентское – море Хвалынское.
А второе – то море Индийское.
То большая рекa Индостанская,
На пути к ней – земля Хорасанская.
Третье море – Стамбульское – Черное. ..
Мной владела мечта упорная
О земле далекой, неузнанной.
Как же быть мне с мечтой необузданной?
Как же быть мне, гости любезные?
Тут и цепи не сдержат железные…»
…Вновь поднялся на смертном ложе –
Сердцем чист он
и ликом светел.
Шепчет тихо:
«Великий боже,
Русь родную держи на примете.
Борони! Это – счастье наше.
Пусть неправедны наши вельможи.
Но страны не отыщешь краше,
Да и быть на свете не может!»
……………………………
… Шли века.
И ваятель воссоздал утраченный лик –
Он над Волгой
в металле
на вечные веки возник.
И слагают индийцы
легенды о нем,
Кто как гость был у них
И как друг,
Кто ни разу не поднял
Руку с мечом,
А пожал
сотни дружеских рук…
… Даль ясна перед ним:
От Индийской земли
С добрым ветром попутным
В Тверь плывут корабли…
1955

Песня Афанасия Никитина
(Из народного танцевально-песенного  представления)

Н. Попов
(Попов Н. Моя Россия. Сборник стихов. М., Современник, 1977. — С. 75-76)

Ой ты, ночка-ноченька,
Ночь моя унылая,
Он река ты, реченька,
Волга милая…

Солоней волны морской
Ты, слеза разлучная…
Ах ты, ночка темная,
Ночка скучная…

Позади – родная Русь…
Сердце растревожено,
Да в пути мужаться нам,
Ой, положено!

Нас дороги дальние
В край чужой зовут-ведут,
На путях – заслонами
Злы татарове…

В Азторхане злобный хан
Ждет нас, дожидается,
Он готовит стрелы нам
Да каленые…

Ты плыви, ладья моя,
Да не как лебедушка –
Проплывай живей, ладья,
К морю синему.

Проплывай, родимая…
А ты, Волга-матушка,
Береги ты нас, гостей,
Со товарами.

Дай ты волю вольную
Каравану нашему –
Ты волну пусти вослед –
Волну быструю…

Скоро-скоро минет ночь,
И заря, как полымя,
Разольется но небу
И прогонит тьму. ..

Солоней волны морской
Ты, слеза разлучная…
Да заблещет весело
Ясно солнышко…
1968 – 1969

* * *

О. Теленкова
(Теленкова О. Талисман любви. — Кашин: Кимр. Тип., 2004. — С. 6)

В Твери, на Волжском
берегу
Стоит корабль, на
его носу,
Земляк наш Афанасий
Тот, кто три моря
переплыл
И для России
Индию открыл.
Да, путешественником
славным
Афанасий был.
И пусть с тех пор
прошли
Не годы, а столетья,
Тверичане помнят
подвиг твой,
Наш Афанасий
дорогой.

Ладья

В. Хрилев
(Хрилев В. Ладья // Калининская правда, 1959, 6 сент.)

Взметнутся волны
И рванут, как кони,
Хлестнут тяжелой гривой горячо.
А ты зарю берешь
В свои ладони,
Ее себе сажаешь на плечо.
Скользнет ладья,   
    И разобьются всплески
Косынки луговые запестрят.
О, милый край,
Где тихо перелески
Березовою грустью шелестят.
Что ждет в пути?
Невстреченное диво?
Чего сулит
Нетронутая рань?
И, кажется, трусцой неторопливо
Бежит, бежит медведем
Глухомань.
Но под рубахой холодок тревоги
Не всколыхнется
В глубине души.
Как хлеба каравай,
Возьми дороги –
Себе в мешок заплесневелый
Положи.
И если вдруг
Невмоготу придется –
К чужой земле
Невольно припади
И ты услышишь,
Где-то рядом бьется
Большое сердце Родины в груди.
Прибавит сил
И исцелит от муки.
И не стесняясь,
Обожжет слеза
Шершавее от ветра
Весла-руки, измятый лист,
Где строчек полоса.
Летит ладья.
Медовый дым от пасек.
Буксиров басовитые гудки.
— Да ты ли, друг?
Здорово, Афанасий! –
Приветствую повсюду земляки.
Волна у ног
Рокочет на стоянке,
Где брошен якорь
Двух великих стран.
И плещет в сердце
Песня индианки,
Согретая любовью индиан.

У памятника Афанасию Никитину

А. Чистяков
(Чистяков А. Прошу слова. — Калинин: Калининское книжное издательство, 1959. — С. 27)

Людный город стекается к Волге,
Рассыпая гудки и звонки.
Фонари золотые иголки
Сыплют в светлые струи реки.

Сходит к ней Афанасий Никитин
В гости, в Индию с ней по пути.
Я стою на прибрежном граните,
За три моря не надо идти.

Позади – вековая разлука,
Над моей белокурой рекой
Жмет мне жаркая Индия руку
Загорелою сильной рукой.

Переводчика сердцу не нужно,
Ясно Индии – гостье моей:
Руку дать на великую дружбу –
Русь пойдет хоть за тридцать морей.

Афанасий Никитин

А. Алексеев

Он был один в совсем чужой стране.
Он забывал недели мясопуста:
Усы мочил в предложенном вине,
Жевал заморскую, перченую капусту,
И, поперхнувшись, фразу продолжал,
Гортанные нерусские напевы…
Учился видеть с йогами астрал
В пустых глазах десятирукой девы,
А вечером, молясь на южный крест,
Пародию распятия земного.
Он для родных, таких холодных мест
Писал слова, писал по-русски снова…
Я скоро в путь обратный соберусь
Туда, где воздух и зимою хлебный…
Дорога, пыль и за холмами Русь…
А здесь позор, обычай непотребный…
Я без тебя смертельно одинок!
Тебе моя молитва незнакома!
Иисус-акбар… ананке… гиблый рок.
Я двух шагов не дошагну до дома.

Хождение за три моря

Группа «Эпидемия»

(музыка и слова Роман Захаров)
http://www.lyrics-lib.ru/band5737_326415.html

О, Господь наш всемогущий,
Ниспошли мне благодать!
Это я, в моря идущий,
Новы земли повидать.
Предо мной бушуют воды,
Вольный ветер в парусах —
Так спаси от непогоды,
Не проникни в сердце страх.

И диковинные страны
Манят взор моих очей.
Там визири да султаны,
Золотой течёт ручей.
И от мала до велика
Здесь чудной живёт народ —
Моего дивятся лика,
Хоть я здесь не первый год.

Обошёл я все три моря —
Много чуда повидал,
Повидал я много горя,
Только душу не продал.
Мне в пути всегда светила
Путеводная звезда.
Может, ты меня любила?

Если вспыхнешь — значит «Да»!

Афанасий Никитин Буги Или
Хождение За Три Моря 2

Группа «Аквариум»
http://goodsongs.com.ua/song85094_akvarium_afanasiy-nikitin-bugi-ili-hojdenie-za-tri-morya-2.html

Мы съехали с Макдугал в середине зимы

Моя подруга из Тольятти, я сам из Костромы

Мы бы дожили до лета, а там секир-башка

Но в кокаине было восемь к трем зубного порошка

Пришлось нам двигать через люк

При свете косяка

Она решила ехать в Мекку. Я сказал — Пока

Не помню, как это случилось, чей ветер дул мне в рот

Я шел по следу Кастанеды — попал в торговый флот

Где все матросы носят юбки, у юнги нож во рту

И тут мы встали под погрузку в Улан-Баторском порту

Я сразу кинулся в дацан — хочу уйти в ритрит

А мне навстречу Лагерфельд,

Гляжу — а мы на Оксфорд-стрит

Со мной наш боцман Паша, вот, кто держит фасон

На нем пиджак от Ямамото и штаны Ком Де Гарсон

И тут вбегает эта женщина с картины Моне

Кричит — у нас четыре третьих быстро едем все ко мне

У них нет денег на такси, пришлось продать пальто

Клянусь, такого в Костроме еще не видел никто

Вначале было весело, потом спустился сплин,

Когда мы слизывали слизь у этих ящериц со спин

В квартире не было прохода от языческих святынь

Я перевел все песни Цоя с урду на латынь

Когда я допил все, что было у них меж оконных рам

Я сел на первый сабвэй в Тируванантапурам

И вот мы мчимся по пустыне поезд блеет и скрипит,

И нас везет по тусклым звездам старый блюзмен-транвестит

Кругом творится черте что — то дальше, то вблизи

То ли пляски сталеваров, то ли женский бой в грязи

Когда со мной случился двадцать пятый нерный срыв

Я бросил ноги в Катманду через Большой Барьерный Риф

И вот я семь недель не брился, восемь суток ел грибы

Я стал похож на человека героической судьбы

Шаманы с докторами спорят, как я мог остаться жив

Но я выучил суахили и сменил культурный миф

Когда в село войдут пришельцы, я их брошу в тюрьму

Нам русским за границей иностранцы ни к чему.

Клуб путешественников «Афанасий Никитин» — Ретрит-центр «Джаганнат»

Как мы уже говорили, клуб путешественников — это наша основная программа. Для молодого поколения, вероятно, нужно напомнить, что Афанасий Никитин — это российский путешественник, который прославился как отважный мореплаватель и литератор. Он первым поделился со своими соотечественниками знаниями, полученными в дальних краях, и открыл нам путь на Восток.

Мы помним также и о других интересных, умных, авторитетных личностях, которые с особой теплотой рассказывали об Индии, Китае, Тибете и Непале. Поэтому и решили сами съездить туда, перед этим уже имея богатый опыт путешествий по западным странам. Мы съездили, посмотрели, послушали, и теперь понимаем тех людей, которые так восторженно и с уважением пишут и говорят о Востоке.

Предлагаем Вам свою помощь в открытии чудес Бхараты Варши. Так в древние арийские времена называлась цивилизация, которая проживала на территории современного Индокитая.

Каждый год, когда в России холодно, мы возим группы наших соотечественников по интересным местам этого края. Маршрут каждой группы  составляется каждый раз по-новому, учитывая пожелания участников группы.

У наших туров есть некоторые особенности:

1. Эксклюзивность. Наши группы компактны — как правило, не более 10-15 человек, что способствует более глубокому погружению в исследуемые туристические объекты, мобильности и гибкости в составлении маршрутов
2. Финансовая прозрачность и демократичность. Мы вместе с членами собравшейся группы обсуждаем уровень комфортности наших поездок, выбор классности отелей, салонов поездов, самолетов, машин. При желании, наше путешествие может пройти как на уровне 5-ти звезд, так и в экономическом режиме.
3. Осведомленность. Мы уже более 30-ти лет ездим на Восток и знаем много мест, куда вас никогда не повезут коммерческие турагентства.

Как основные, можно выделить 3 программы нашего клуба:

— пилигрим — путешествие по основным знаковым местам Северной и Южной Индии. В среднем путешествие занимает 14 дней.

— гастро-вего туризм — путешествие по интересным вегетарианским ресторанам Азии. Походы по ресторанам мы, как правило, объединяем с другими интересными мероприятиями. Например, в городе Шеньчжэень в Китае можно посетить знаменитый буддийский ресторан «Ахимса», а на другой день отправиться на Международный электронный рынок, где есть возможность приобрести новейшие телефоны, компьютеры и прочее по ценам  гораздо ниже, чем в России.

— творческий туризм. Наш клуб предлагает абсолютно новый продукт на рынке туризма, это наша эксклюзивная разработка. Мы занимаемся творчеством, в частности живописью, уже больше 20 лет и, что называется, по-настоящему «в теме». Поэтому мы готовы помочь художникам, начинающим и со стажем, в поиске пленэрных точек как у нас на Кавказе, так и на маршрутах Афанасия Никитина.

Мы организуем вам жилье, питание, доставку к пленэрным точкам. При необходимости можем снабдить мольбертами, холстами, красками. У нас есть своя багетная мастерская, в которой мы можем профессионально оформить Ваши работы.

Также поможем с реализацией ваших картин в нашей галерее.

Ждем обратной связи!

Церковь Иконы Божией Матери Иверской

Феодосия, Кавказ и Черное море, Россия

Церковь Иконы Божией Матери Иверской – древнейшая церковь Феодосии. Он был построен в 1348 году у стен генуэзской крепости Кафа в Армянском квартале города. Всего в этом квартале было пять церквей, четыре из которых сохранились до наших дней. Руины пятого храма были найдены при раскопках.

Население Кафы во времена генуэзского правления на 2/3 состояло из этнических армян. После возведения внешних стен генуэзской крепости Кафа некоторые армяне основали собственную коммуну и поселились у восточной стены. Позже они обнесли свою общину стеной и назвали этот квартал Айоц Берд (Армянская крепость). Здесь построили пять церквей, церковь Иконы Божией Матери Иверской – самая большая из них.

После завершения строительства Армянская церковь была освящена в честь Иоанна Крестителя. В 1474 году знаменитый русский путешественник Афанасий Никитин провел в Кафе несколько зимних месяцев. Он вернулся из путешествия по Индии и отдохнул в городе.
Здесь же он работал над своей книгой «Хождение за три моря». В церкви Иоанна Крестителя он молился о возвращении здоровым в родную Тверь. Он покинул город всего за несколько месяцев до того, как турки вторглись в Крым. В 1475 году турки взяли штурмом все генуэзские крепости в Крыму: Кафу, Судак и Балаклаву.

Афанасий Никитин вышел из Кафы с последним русским торговым караваном, но не доехал до родной Твери. Умер от болезни в Смоленске. В память о пребывании Афанасия Никитина в Кафе и его молитвах в церкви Иоанна Предтечи рядом с храмом установлен его памятник.

В царствование Екатерины II армяне были переселены из Феодосии на Нижний Дон, поэтому местность Айоц Берд пришла в запустение. Учитывая, что территория была отгорожена стеной, ее стали использовать как место для карантина. Все вернувшиеся из азиатских стран были обязаны провести 40 дней в квартале Айоц Берд.

В 1875 году Армянская церковь св. Иоанна Крестителя стала православной церковью, которая была освящена в честь Иконы Божией Матери Иверской. Сейчас используются оба названия храма: церковь Иконы Божией Матери Иверской и церковь Иоанна Предтечи. Из-за этого иногда встречаются неточности в названиях, тем более, что рядом находится церковь Иоанна Богослова. Иоанн Креститель и Иоанн Богослов — разные люди.

Согласно древним летописям, фрески в храме Иконы Божией Матери Иверской написаны в XV веке известным русским живописцем Феофаном Греком. В советское время церковь была закрыта и использовалась как склад, поэтому старинные фрески не сохранились. В России есть только одна церковь, где сохранились фрески Феофана Грека: церковь Спаса на Ильине в Великом Новгороде.

10 Отважные исследователи, изменившие средневековый мир

От Колумба до Магеллана имена знаменитых путешественников эпохи Великих географических открытий стали нарицательными. До этого мы склонны думать о мире как о местечке, где люди едва ли знают, что находится за пределами их собственного заднего двора. Но правда в том, что смелые исследователи процветали в Средние века, преодолевая огромные расстояния и меняя представление средневековых людей о мире.

10Брат Джулиан

Около 895 г. н.э. венгры покинули Восточную Европу, совершая набеги на Европу и прочно обосновавшись в Карпатском бассейне. Но они всегда помнили свою далекую родину где-то за горами. В частности, они оплакивали венгров, которые были отделены от основной группы нападением печенегов и оставлены перед великим переселением в Европу. В 1235 году король Венгрии Бела попросил четырех доминиканских монахов отправиться на восток в поисках пропавших без вести венгров и их потерянной родины.

Из четырех исследователей только монах по имени Джулиан пережил все путешествие. Он писал, что они начали поиски в Крыму, а затем пересекли Кавказ и поднялись вверх по Волге. По словам Юлиана, он нашел восточных венгров, живущих там, в регионе, который он назвал Magna Hungaria («Великая Венгрия»). Однако к этому времени Джулиан понял, что назревает большая угроза. Монголы вторгались в Россию, и Юлиан справедливо опасался, что эта непобедимая новая сила вскоре достигнет Венгрии. Он поспешил обратно в Европу, где впервые подробно предупредил о приближении монголов, и восточные венгры снова выпали из учебников истории.

9Gunnbjorn Ulfsson

Достаточно хорошо известно, что Эрик Рыжий был первым викингом, который приплыл в Гренландию и поселился там. Но на самом деле Эрик не открывал Гренландию. Эта честь принадлежит его родственнику Гуннбьорну Ульфссону, который сообщил о существовании земли к западу от Исландии в начале 10 века.

Согласно сагам, Гуннбьёрн плыл в Исландию, когда шторм сбил его с курса. Он сообщил, что видел несколько шхер (небольших необитаемых островов), поднимающихся из моря на запад, и пришел к выводу, что за ними должна лежать большая часть суши. Однако современные историки считают, что Гуннбьорн на самом деле видел «хиллингар», хорошо известный мираж, вызванный «оптическим каналом» у побережья Гренландии.

В любом случае, Гуннбьорн был прав, подозревая, что за тем, что он видел, находился большой остров. Эта новая земля была в конечном итоге заселена Эриком Рыжим и использовалась его сыном Лейфом в качестве отправной точки для его знаменитых путешествий в Америку.

8Раббан Бар Саума

Раббан бар Саума, которого часто называют Марко Поло Востока, родился в Китае в 1220 году нашей эры, недалеко от современного Пекина. Он стал несторианским христианским монахом и прославился своим пламенным благочестием. В конце концов он решил совершить паломничество в Иерусалим, что потребовало от него похода по азиатской суше. В конце концов он добрался до Багдада, но из-за войны на Святой Земле он не мог отправиться в Иерусалим.

Проведя несколько лет в армянском монастыре, монгольский правитель Ирана попросил Раббана предпринять дипломатическую миссию в Европе. Бесстрашный монах был прославлен в Константинополе и чудом выкрутился из затруднительного положения в Риме, где некоторые кардиналы заподозрили его в еретике. Он остался с королем Франции Филиппом и добрался до Атлантического океана недалеко от Бордо, где встретился с королем Англии Эдуардом «Длинноногим».

С триумфом вернувшись в Персию, Раббан удалился, чтобы основать монастырь в Азербайджане. Он тщательно вел дневник своих путешествий, предоставляя современным историкам увлекательный взгляд со стороны на средневековую Европу.

7Вильгельм Рубрук

После первоначального монгольского вторжения в Европу европейские державы отправили нескольких послов в долгое путешествие ко двору Великого хана. Безусловно, самым проницательным был монах Вильгельм Рубрукский, который на самом деле вовсе не был послом и в основном случайно оказался в Монголии.

Во время Седьмого крестового похода Вильгельм попросил у короля Франции Людовика XI разрешения на поездку из Палестины в современную Россию, где он надеялся служить христианам, порабощенным монголами во время их нападения на Венгрию десятью годами ранее. Но когда он появился в России, монголы совершенно неправильно поняли его миссию и приняли его за формального посла. Таким образом, они отправили его ко двору Мункэ-хана в Монголии.

Уильям был не в том положении, чтобы спорить, и его унесло в Каракорум, где он поговорил с Монгке и принял участие в официальных дебатах между христианами, мусульманами и буддистами (в итоге все напились до потери сознания, прежде чем Монгке удосужился выбрать победителя) .

Он вернулся во Францию ​​примерно в 1255 году, где написал подробный и часто юмористический отчет о своих путешествиях (изюминкой является продолжительная религиозная дискуссия с некоторыми буддистами, которая внезапно заканчивается, потому что «мой переводчик устал и… заставил меня замолчать) . Среди других достижений он предупредил средневековую Европу о существовании буддизма и убедил картографов в том, что Каспийское море не имеет выхода к морю.

6Афанасий Никитин

Афанасий Никитин был тверским купцом, который, возможно, стал величайшим русским исследователем Средневековья. Первоначально он покинул Тверь в 1466 году с торговой экспедицией на Кавказ, но подвергся нападению и ограблению на Волге. Когда его финансы были в руинах, он решил искать возможности дальше и отправился через Персию в Ормуз, где сел на корабль и отправился в Индию.

Никитин прибыл в Индию в 1469 году. В то время страна была практически неизвестна в России, но он хорошо вписался и много путешествовал по Декану. Он обнаружил, что лучше ладит с местными индусами, чем с их мусульманскими правителями, которые продолжали уговаривать его обратиться в другую веру. Он написал обширные описания местных храмов и религиозных обрядов и посетил Каликут и Шри-Ланку, где назвал знаменитый Пик Адама святым местом для индуистов, буддистов, христиан и мусульман.

В 1472 году Никитин заскучал по дому и решил вернуться в Тверь. По пути он посетил Эфиопию и Оман, но, к сожалению, умер в Смоленске, недалеко от любимой Твери.

5Ли Да и Чен Ченг

Ли Да и Чен Ченг были двумя китайскими евнухами, предпринявшими опасную экспедицию через Среднюю Азию в 1410-х годах. Ли Да был гораздо более опытным путешественником, уже совершившим две поездки в самое сердце Азии. Но он о них не писал, поэтому о нем почти забыли. Но Чэнь Ченг вел подробный дневник, поэтому вся слава достается ему, хотя он всегда подчинялся Ли Да.

Два евнуха отправились в 1414 году с дипломатической миссией для императора Юнлэ. Они путешествовали через пустыню в течение 50 дней, затем прошли по бесплодной местности второй по глубине впадины в мире и карабкались мимо гор Тянь-Шаня. Они пробирались через солончаки и потеряли большую часть своих лошадей при переходе через реку Сыр. Наконец, через 269 дней они достигли Герата, преподнесли свои дары султану и отправились домой. Удивительно, но Ли Да проделал то же самое путешествие еще дважды, всегда преодолевая его без единой царапины.

4Одорик из Порденоне

Начиная с конца 13-го века францисканские монахи предприняли решительные усилия, чтобы закрепиться в Восточной Азии. Они послали миссионеров, таких как Иоанн Монтекорвино, который стал первым католическим епископом Пекина (Пекина), и Джованни де Мариньолли, который много путешествовал по Китаю и Индии. Возможно, лучше всех путешествовал Одорик из Порденоне, францисканец чешского происхождения, отправившийся на восток около 1316 года.0002 Через некоторое время в Персии Одорик проповедовал по всей Индии, прежде чем отправиться на корабле в современную Индонезию, где он посетил Яву, Суматру и, возможно, Борнео. Приехав в Китай, он обосновался в Пекине, но продолжал много путешествовать (особенно его впечатлил Ханчжоу) в течение следующих трех лет. Затем он решил вернуться домой через Лхасу, Тибет.

Вернувшись в Италию, он продиктовал свою биографию с постели больного (что может объяснить, почему они резко обрываются после Тибета). Он умер в Удине в 1331 году. Его мемуары оказали огромное влияние, но не так, как он мог бы надеяться. Неизвестный хакер переписал их, добавив всевозможные нелепые события и фантастических зверей, и опубликовал их под названием «Путешествия сэра Джона Мандевиля», которые стали хитом средневекового бестселлера.

3Наддодд и Гардар

Согласно саге об Ари Мудром, первым викингом, открывшим Исландию, был поселенец на Фарерских островах по имени Наддодд, которого шторм унес с курса в место, которое он назвал «Снежная земля». ” За этим случайным открытием последовал швед по имени Гардар Сварссон, который исследовал побережье острова и перезимовал там, прежде чем отплыть обратно в Скандинавию, преисполненный похвалы новой земле. Благодаря смелости Гардара и умению Наддода не погибнуть в бурю викинги быстро обосновались в Исландии, где их потомки остаются и по сей день.

Как ни странно, саги утверждают, что Ноддодд и Гардар не были первыми европейцами, достигшими Исландии. По словам Ари, шотландские или ирландские монахи, известные как Папар, уже жили отшельниками в Исландии, когда прибыли скандинавы, но они быстро ушли, так как «не хотели делить землю с язычниками», оставив «ирландские книги». Конечно, Ари писал 250 лет спустя, и подтверждающих доказательств существования Папара мало, так что полагайтесь на здравый смысл.

2Бенджамин из Туделы

Очень мало известно о Бенджамине из Туделы, так как его рассказ о путешествии остается единственным источником информации о его жизни. Он был евреем, который отправился из Туделы в Испании около 1160 года и вел тщательный учет своих путешествий. После путешествия через Барселону и южную Францию ​​он провел некоторое время в Риме, прежде чем отправиться на юг через Грецию в Константинополь.

Из Константинополя он сел на корабль и отправился в Святую Землю, а затем прошел через Палестину и Сирию в Багдад и Персию. Затем в его трудах описываются Шри-Ланка и Китай, но описания становятся фантастическими, и большинство историков считают, что дальше Персидского залива он не продвинулся.

Главной ценностью Беньямина для историков было то, что он сосредоточил внимание на еврейских общинах, с которыми он сталкивался повсюду в своих путешествиях, которые, как правило, игнорировались более поздними путешественниками. Его сочинения остаются лучшим рассказом о путешествии в этот скрытый средневековый мир.

1Ибн Баттута

Невозможно писать о средневековых путешественниках, не упомянув Ибн Баттуту, величайшего путешественника своего времени и, возможно, всех времен. В то время как большинство средневековых исследователей путешествовали для торговли, дипломатии или религии, Ибн Баттута просто любил путешествовать: он был прирожденным туристом. В результате было серьезно высказано предположение, что до изобретения паровой машины он преодолел больше миль, чем кто-либо другой.

Родившийся в богатой марокканской семье, Ибн Баттута в юности был отправлен в паломничество в Мекку. Предполагалось, что это подготовит его к карьере исламского судьи, но вместо этого пробудило в нем страсть к путешествиям. Вместо того, чтобы вернуться домой, он пересек Ближний Восток, а затем проплыл вдоль побережья Восточной Африки до современной Танзании.

Когда у Ибн Баттуты заканчивались средства, он решил отправиться в Дели, где, как он слышал, султан был чрезвычайно щедр. Как правило, он проходил через Турцию, Крым, Константинополь и реку Волгу на территории современной России. Наконец он добрался до Афганистана и пересек Гиндукуш в Индию, где султан осыпал его подарками и отправил с дипломатической миссией в Китай.